Уэллс, 1913

РОБЕРТ ЛЬЮИС СТИВЕНСОН, 1898

Вспомним классика литературы. Роберта Льюиса Стивенсона. Заметки его пасынка об играх, сыгранных в Давосе (начало 1880-х годов) были опубликованы в 1898 году, вместе с "репортажами с поля боя" из записной книжки Стивенсона (GIF/RAR, 1.0Мб). В глаза сразу бросилось:

1. как и в случае с "Островом сокровищ", новеллизация играла в игре важнейшую роль;
2. правила совершенствовались в процессе игры: от "ряда солдатиков, по которым стреляли шариком", до жутко запутанных и "реалистичных";
3. очевидно, Стивенсон знал о каких-то Kriegsspiele, существовавших до него, но предпочел развивать свои правила практически с нуля, изучая учебники и расспрашивая ветеранов.

Мне кажется, эти три составляющих и по настоящее время представляют основную прелесть игры в солдатики. Другое дело, что подобный подход выглядит до предела инфантильно.
Кроме того, следует учитывать, что подобные воспоминания часто страдают преувеличениями.
***
Тактика "по Стивенсону":

- Маневры частей приближены к реальным: построения в колонны/линии, конное прикрытие, эшелонирование.
- Полк - 4 солдатика. Большие армии - по 30 полков.
- Используется "реалистичная" стрельба. Количество выстрелов пропорционально численности и зависит от снабжения. Оставшиеся без снабжения полки способны только на один выстрел (при обороне).
- От попыток использовать кубик для моделирования морали отказались.
- Большая меткость одного из игроков сводит на нет любые стратегические ухищрения другого. Игроки быстро научились использовать сильные и слабые стороны фигурок, например прятать неустойчивых бойцов за более крепких. Использовались самые разные "снаряды".

Оперативное искусство "по Стивенсону":

- Поле боя - пол комнаты (чердака), разрисованный мелками: горы, реки, города, мосты и дороги двух классов.
- Учитывается все, что приходит в голову: наведение переправ и разрушение мостов, укрепление лагерей, оборона городов, влияние погоды на перемещение разных подразделений... Были даже попытки учитывать санитарные потери на неблагоприятной местности (от них быстро отказались).
- Запасы возятся на телегах - по 20 единиц (пустые телеги надо было возвращать назад). Единица обеспечивает полк на один ход. Не считая артиллерии. Понятно, эти обозы уязвимы для вражеских рейдов.
- Изначальное расположение врага неизвестно (используются нумерованные карточки) вместо солдатиков. Первая дюжина ходов игры обычно посвящена тому, чтобы кавалеристы-разведчики хоть как-то его вскрыли. Точные же данные становятся известными только после начала стрельбы (но и тогда хитрый противник может стрелять не всеми, чтобы не показать своей полной силы).
- Стивенсон не зачитывал свои "репортажи" сразу по написанию, чтобы не рассекретить свои планы.
- В "репортажах" упоминается множество генералов - отдельных солдатиков, командующих армиями, и, вроде бы, сражающихся по немного другим правилам. По-моему их нельзя просто так убить. Эти генералы вели свои колонны по разным оперативным направлениям (дорогам), стараясь захватить ключевые населенные пункты.
***
Эти три свойства - беллетризация, постепенное развитие домашних правил по ходу игры и обилие неподкрепленных слухов о "всамделишных" правилах - свойственны и большинству самодельных правил "после Уэллса".
Например, в советские времена игры проходили почти так же, как у Стивенсона, за редкими исключениями.

- Вместо "оперативной части", наши пацаны предпочитали усложнять ритуал подготовки к игре: дележ солдатиков, полевую фортификацию, проработку сценария.
- Вместо генералов чаще использовалась система героев/любимчиков, для которых придумывали особые правила.

Но эти особенности лишь подчеркивали вышеперечисленные "три пункта":
- Описание всяческих "слабыми ручонками братишка выбросил шесть очков, и всем своим оловянным сердцем солдатик понял, что отступать некуда", неизменно выжимает скупую мужскую слезу у "солдатистов".
- Простейшие комбинации, вроде, обычная пушка стреляет один раз, а "Катюша" - три, или кавалерия имеет +1 к атаке, или командир перед рукопашной может один раз выстрелить... со временем приобретают настолько сакральный смысл, что человек начинает подгонять правила под эти "аксиомы".
- Не найдя "первоисточников", "солдатисты" постепенно уверились, что "наш путь" - самый правильный, патриотический и единственно верный... Редкие попытки добавить реалистичности сводятся к "реконструкции"...

Это все зашло настолько далеко, что "военная составляющая" детских игр практически стерлась из памяти большинства "солдатистов".

WAR GAMES FOR BOY SCOUTS, 1910



Правила военных игр для бойскаутов. Нарыл в сети совершенно случайно (PDF, 17.7Мб). Перевел за полдня на коленке. Очевидные опечатки исправлять не стал.
***
Почему отношу эти очень сырые правила к "шахматам" (как и игры Уэллса и Стивенсона), хотя гексовые варгеймы считаю обычно "шашками"? Потому, что в них входит важнейшая стратегическая часть - общение наставника с детьми-игроками.

WAR GAMES FOR BOY SCOUTS, 1910
PLAYED WITH MODEL SOLDIERS
Sergt. A.J.Holladay, late C.I.V.

ПРЕДИСЛОВИЕ  
Дорогие друзья,
Я говорю друзья, потому что мы вместе сражались в наших игрушечных битвах; вы терпеливо следовали за мной, и я был с вами в сложные моменты; наконец, вы освоили правила и поняли суть, и я надеюсь, что вы теперь можете играть в интересные игры, оправдавшие затраты на обучение.
Многие из моих молодых друзей уже стали ветеранами и могут играть не заглядывая в правила. Это позволяет им свободно ориентироваться в игровой ситуации и моментально замечать выгодные возможности.
По опыту игры по правилам первой редакции во вторую были внесены улучшения.
Так что, искренне надеюсь, что долгими зимними вечерами вы убедитесь, насколько интересны описанные здесь военные игры - ваш друг автор.

ВОЕННЫЕ ИГРЫ ДЛЯ БОЙСКАУТОВ / ИГРАЕМ В СОЛДАТИКИ  
Спрос на солдатиков постоянно растет. Игры в солдатики и с солдатиками столь популярны, что мальчики постоянно ищут лишнее пенни на новых пехотинцев и кавалеристов, чтобы сделать свои армии более полными. Сейчас мальчикам собрать армию гораздо проще, чем когда-то их отцам и старшим братьям. Раньше солдатиков делали только в Германии, причем в большинстве они были грубыми и неисторическими. Теперь значительное количество солдатиков делается в Англии и они точно представляют различные полки Британской Армии. Современные магазины вполне обеспечивают нас Английскими, Шотландскими, Ирландскими, Уэлльскими и Колониальными войсками, не говоря уже о Флоте и Морской Пехоте, причем представлены все рода службы - Кавалерия, Артиллерия, Королевские Саперы, Пехота, Велосипедисты, Служба Тыла и Королевский Армейский Медицинский Корпус. Теперь можно утверждать, что Британские Солдатики победили иностранных захватчиков, и изгнали их из страны.
То, что дух здорового патриотизма теперь преобладает среди наших мальчиков, доказывает популярность Церковной Бригады Мальчиков и Бойскаутов. Поэтому стоит предложить им для применения их игрушечных армий более толковые правила, чем просто расстановка войск в линию супротив друг друга и расстрел их из пушек. В таких играх совершенно не учитывается, что в реальности каждый солдат живой человек, что имеются пределы выносливости, что иногда осмотрительность являются доблестью. Играя в Генерала, игрок должен воображать, что командует живыми людьми и лошадьми, и ведет их к победе, сообразуясь с их силами и возможностями. Т.е. чувствовать то, что чувствовали Лорд Робертс и Лорд Китченер тогда, в Южной Африке; думайте о великой ответственности и бремени долга.
Все игры имеют некоторые правила, но это, возможно, первая попытка установить правила для игры в солдатики. Правила простые и, если, возникают случаи, которые ими не описываются, полагайтесь - как и на настоящей войне - на здравый смысл.

ПРАВИЛО I. РАЗРЕШЕНИЕ СПОРОВ
Если Генералы-противники не могут договориться, прибегают к помощи третейского Судьи - отца или старшего брата. И если у него есть настоящий военный опыт - тем лучше. При возникновении разногласия игра прерывается, докладывает судье первый Генерал, потом - второй, затем Судья выносит решение, которое принимается без обсуждений.

ПРАВИЛО II. ПОЛЕ ДЛЯ ИГРЫ. РАССТОЯНИЯ
Чем больше места есть для игры - весь пол в детской или два и больше сдвинутых вместе стола - тем лучше. Следующий вопрос: как мерить расстояния? Есть простое решение. Расставьте вдоль двух сторон поля через равные расстояния (обычно от 6 до 12 дюймов) флажки (бумажки на булавках) или приколите бумажную ленту, на которой отмечены те же интервалы.



Теперь надо договориться скольким милям (обычно 5, 10, 15, 20) будут соответствовать интервалы между флажками. Например, пусть стол будет длиной 6 футов, которые можно разделить на 6 интервалов по 12 дюймов. Примем, что 12 дюймов будут соответствовать 5 милям, что даст общую длину в 30 миль.

ПРАВИЛО III. РАЗМЕТКА ПОЛЯ
Заготовьте флажки "Ферма", "Поле", "Холм", "Деревня", "Мост", "Река" и утыкайте ими игровое поле по своему вкусу. В примерной игре, описанной далее, для простоты используются только фермы и холмы.
Для обозначения протяженных объектов - линий холмов и рек - используются ленты, закрепленные по концам флагами.
Войска, занимающие холмы, надо ставить прямо на ленту. По желанию (решению Судьи) может так же учитываться высота холмов, что будет влиять на артиллерию.

ПРАВИЛО IV. СКОЛЬКО СОЛДАТИКИ ПРОХОДЯТ ЗА ДЕНЬ
Пехота проходит 3 мили в час, в день - 18 миль.
Кавалерия, соответственно, 5 и 30.
Артиллерия (Конная и Полевая) - 4 и 24.
4.7" пушки - 2 и 12.
Батареи на Мулах и Пулеметы Максима - как пехота.
Транспортные повозки - как 4.7" пушки, санитарные - как пехота.

ПРАВИЛО V. КАК СОЛДАТИКИ ПЕРЕМЕЩАЮТСЯ ПО ПОЛЮ
Это очевидно следует из правила II. Необходима мерная линейка. Генерал просто говорит Судье, что хочет передвинуть свои войска в том или ином направлении, а судья определяет, возможно ли это перемещение и насколько далеко.

ПРАВИЛО VI. КАК НАЧАТЬ ИГРУ И КАКОЙ БУДЕТ ЕЕ ЦЕЛЬ
Каждый Генерал расставляет свои войска в своем лагере, который назовем операционной базой.
Судья решает, в чем будет цель игры. Например, захват некоторой позиции на полпути между противниками или захват базы врага. В любом случае должен быть указан некий объект. Судья также определяет условное время начала сражения.

ПРАВИЛО VII. КАК ГЕНЕРАЛЫ ПЫТАЮТСЯ ДРУГ ДРУГА ОБОЙТИ
В настоящей войне Генерал не может видеть того, что отстоит от него на несколько миль, но в игре, понятно, все происходит на обозримом пространстве. В реальности он строит свои планы на основании донесений разведчиков о передвижениях неприятеля. Чтобы имитировать эту неопределенность принята следующая последовательность игры.
Войска начинают со своих баз.
Судья объясняет цель игры (возможно, в письменном приказе), указывает объект для захвата.
Затем Генералы строят свои планы на ближайшие три часа условного времени, и втайне друг от друга докладывают их судье (противник на это время выходит из комнаты). Судья заслушав оба плана и в пределах возможного их исполняет, переставляя солдатиков обоих Генералов. Потом то же повторяется для следующих трех часов условного времени. Таким образом, изменение позиции будет для игроков достаточно неожиданным и интересным, заставляя их менять свои планы. Генерал может, например, выдвинуть сильный отряд кавалерии к одной из позиций неприятеля. Увидев это, неприятель укрепит этот пункт, сняв силы с другого. Но, кавалерия отскочит и присоединиться к атаке на ослабленное место. Подобное будет забавной и неожиданной проверкой командирских качеств игроков. Можно считать, что позиция неприятеля на момент окончания трехчасового интервала становится известной по донесениям разведчиков.
Условное время игры считается только этими трехчасовыми интервалами. Время на доклады планов или разрешения споров в игре не учитываются. Например, битва начинается в 7 часов утра, окончание первого хода и начало следующего - 10 часов утра.

ПРАВИЛО VIII. СИЛА СОЛДАТИКОВ
Сила атаки Пехотинца - 2 очка.
Кавалериста - 3.
Артиллерии на Мулах и Пулеметов Максима - 6 (здесь и далее, каждое орудие).
Конной и Полевой артиллерии, морских орудий - 8.
4.7" Пушек - 10.
Обслуги пушек - по 2 за человека.
Дополнительное очко может добавляться солдатикам на выгодных позициях (например, на холмах), всем видам оружия. Кавалерия на холмах считается как пехота.
Санитарная повозка - 6 очков.
Санитары - по 2 за человека.
Очки санитарных служб используются не для боя, а для восстановления выбывших из строя солдатиков. Если полная сила санитарного подразделения равна 20, значит она сможет вернуть в строй 20 солдатиков (за 6 часов), после чего вылеченные смогут вернуться в битву. Санитары должны быть в пределах 3-х миль от солдатиков, которых будут лечить.
Полная сила санитарных служб не может быть больше 1/5 общей силы войск, которых они сопровождают. Например, если общая сила войск - 100, санитаров можно иметь силой 20.
Замечание. В приведенной примерной игре, санитары (в т.ч. их повозки) обоих сторон постоянно находятся при войсках (в пределах 3-х миль), и могли бы лечить выбывших, но т.к. санитарные возможности обоих сторон одинаковы, это бы никак не отразилось на игре. Поэтому в игре санитары не учитывались.

ПРАВИЛО IX. ПОСТАВКИ ПРОДОВОЛЬСТВИЯ
Никакая военная игра не может не учитывать без учета поставок продовольствия. Считаем, что войска несут запасы на 48 часов, и если сражение длится дольше, то необходимо иметь при них транспортные повозки.
Предположим, что войска начали сражение в 6 часов утра понедельника, оставив повозки позади. Своего продовольствия им хватит до 6 часов утра среды. Затем, до тех пор пока не подойдут транспортные повозки они будут каждые три часа терять по 1/10 солдатиков (по выбору Судьи). Как только повозки подойдут, потери прекратятся и еще 48 часов можно ни о чем не заботиться.

ПРАВИЛО X. О ФЛАГАХ
Если нужно отметить, что ферма, деревня, мост или поле уничтожены, отмечающие их флаги удаляются.

ПРАВИЛО XI. ДАЛЬНОБОЙНОСТЬ РАЗНОГО ОРУЖИЯ
Судья считает под обстрелом солдатиков стоящих в пределах:
От Пехоты - 1 мили.
Кавалерии - 2.
Всей Артиллерии и Пулеметов, кроме 4.7" - 3.
4.7 Пушек -4.
Судья в этом случае применяет правило XII.

ПРАВИЛО XII. КАК СУДЬЯ СЧИТАЕТ ПОТЕРИ
Конечно, начинает бой артиллерия (на дальности 3-4 мили) и если у противника менее дальнобойная артиллерия или ее нет совсем, он будет нести безответные потери, пока не приблизится на дистанцию действенного огня (или, наоборот, не отступит). Судья должен не забывать учитывать дополнительные очки за позиции на холмах (правило VIII).
Правило сравнения сил в бою следующее. Считают общие силы сражающихся. Допустим, сила одной стороны 20, другой - 15, разность - 5. Слабейшее войско удаляется из игры, а из сильнейшего удаляется столько же (15), оставшаяся сила победителей должна составлять 5.

СПЕЦИАЛЬНОЕ ЗАМЕЧАНИЕ
Тяжелая артиллерия, повозки и т.д. не могут пересекать холмы и реки. Холмы они должны обойти, а реки переходить по мостам. Если мост разрушен, а в войсках есть саперы, те могут за 6 часов (по разрешению судьи) построить понтонный мост.

ПРИМЕР ИГРЫ


Рис.1. 7 часов утра.
Значки Красных менее жирные, чем Синих.
Фермы 1, 2, 3 и 4 могут иметь названия, а могут так и считаться по номерам.
Волнистой линией обозначены холмы.

На рис.1 показано поле игры размером 8 на 4 фута, интервал между флагами считается за 10 миль. Показаны базы обоих сторон, фермы и холмы.
Силы Красных: 4 полка Пехоты, по 10 человек в каждом (плюсики), 3 Кавалерийских - по 5 (крестики), 2 Батареи Королевской Конной Артиллерии - в каждой 1 пушка и 5 человек (троеточия), Артиллерия на Мулах - 1 офицер и 5 человек (большой плюсик), Санитарная повозка, санитары (плюсики в кружочках), 2 Транспортные повозки (кирпичики).
Силы Синих: 3 полка Пехоты, 4 Кавалерийских, Батареи Королевской Полевой Артиллерии, Морская пушка - 1 офицер и 8 человек (якорь), Санитарная повозка, санитары, 2 Транспортные повозки.
ЗАМЕЧАНИЕ: все эти солдатики доступны в любом первоклассном магазине игрушек.
Судья объявляет: Цель - захватить холмы, начало операции - 7 утра. Начинайте.
Генерал Синих выходит из комнаты, Генерал Красных излагает свои планы на ближайшие три часа (с 7 до 10). Т.е. где должны быть его войска к 10 утра, перемещаясь согласно правилам. Планы следующие: 1 полк Кавалерии - к ферме 4, 2 полка Кавалерии - к ферме 3, при поддержке Мулов и с одной Повозкой, остальные силы - к ферме 1.
Судья фиксирует доклад.
Генерал Красных выходит, докладывает Генерал Синих. План Синих - всеми силами следовать к ферме 2, и пытаться кавалерией экранировать холмы от противника.
Генералы возвращаются к своим базам и под наблюдением судьи исполняют свои планы.
Судью нужно обеспечить линейкой и булавками для отметки расстояний. Когда наступит 10 часов утра получится позиция на рис.2. Кавалерия проходит 15 миль, Пехота, Мулы, Морская Пушка, Санитары - 9 миль, Королевская Артиллерия - 12 миль, Повозки - 6 миль.


Рис.2. 10 часов утра.

10 ЧАСОВ УТРА - ЧАС ДНЯ
Все идет тем же порядком.
Планы Красных: Кавалерия достигает ферм 3 и 4. Мулы пройдут свои 18 миль, Повозки - 12 миль. Пехота достигнет фермы 1, где один полк будет оставлен в резерве, остальные пройдут еще 3 мили к холмам.
Планы Синих просты: Кавалерия дойдет до фермы 2.


Рис.3. Час дня.

ЧАС ДНЯ - 4 ЧАСА ДНЯ
И Пехота и Кавалерия сделают максимальные дневные переходы и должны отдохнуть. Кавалерия Красных отдыхает на фермах 3 и 4, Мулы и Повозка спешат к ферме 3.
Лагерь Кавалерии Синих у начала гряды холмов, где к ним присоединяется Королевская Артиллерия. Пехота и остальные останавливаются лагерем в 18 милях от базы, где к ним присоединяются Повозки.


Рис.4. 4 часа дня.

4 ЧАСА ДНЯ - 7 ЧАСОВ ВЕЧЕРА
Красные: Мулы приходят в лагерь около 5:30, Повозка проходит еще 6 миль.
Остальные уже отдыхают.


Рис.5. 7 часов вечера.

7 ЧАСОВ ВЕЧЕРА - 10 ЧАСОВ ВЕЧЕРА
Красные отдыхают. Кроме Повозки, которая проходит еще 6 миль.
Синие посылают повозки к ферме 2 и те проходят 6 миль.


Рис.6. 10 часов вечера.

10 ЧАСОВ ВЕЧЕРА - ЧАС НОЧИ.
Повозка Красных достигает фермы 3 к 11 часам. Красные начинают ночной марш. 2 полка Кавалерии с фермы 3 в полночь начинают движение вдоль линии холмов (по обеим сторонам) в направлении противника. Мулы двигаются по гребню. Большинство войск, стоящих от ферму 1 идут в атаку.
Синяя Кавалерия отдыхает, но остальные пытаются приблизиться к месту будущего боя и проходят 9 миль.


Рис.7. Час ночи.

ЧАС НОЧИ - 4 ЧАСА УТРА
Пехота Красных проходит еще 9 миль. Движется фронтом, чтобы ее не обошли с фланга, резервный полк идет следом. Кавалерия с фермы 4 следует к Ферме 3.
Генерал Синих, обнаруживший в час ночи, что враг начал атаку по холмам выпускает навстречу свою конницу. Остальная часть его сил достигает Фермы 2, и 2 Полка Пехоты идут следом за конницей, оставив прочих защищать ферму.


Рис.8. 4 часа утра.

4 ЧАСА УТРА - 7 ЧАСОВ УТРА
С началом дня начинается и бой.
Судья, согласно правилу XII проводит решение боя.
По одну сторону холмов: 1 полк Красной Кавалерии против 2-х Синей. 5 солдатиков против 10 (все по 3 очка) - 15 против 30. Решение очевидно - один Красный и один Синий полки гибнут, один Синий остается в игре.
По другую сторону холмов у Красных положение получше - Кавалерию поддерживают Мулы. Красные: 15 + 6 за пушку + 18 за обслугу на выгодной позиции (6 * 3) = 39. У Синих - опять 30. Красные побеждают и у них остается 9 очков. Они оставляют Мулов - 1 пушку (6 очков) и 2-х артиллеристов (2 * 2 = 4) - 10 очков (победитель имеет право не только выбрать выживших, но и "округлить" одно очко).
Остальные силы пока не сражаются - Пехота противников удалена друг от друга мили на 4.
Когда Судья заканчивает решение боев, Генералы продолжают планировать.
Красная Кавалерия и Мулы спешат в бой по линии холмов. Оставшиеся силы тоже поспешают, резервный полк Пехоты укрепляет правый фланг пехотного фронта. Санитары и Повозки держаться в пределах 3-х миль от войск.
Кавалерия Синих занимает левый фланг, остальные силы готовятся защищать свои позиции.


Рис.9. 7 часов утра.

7 ЧАСОВ УТРА - 10 ЧАСОВ УТРА
Судья снова приступает к решению боев. Теперь в бою участвуют все силы - во-первых, Красные при поддержке артиллерии штурмуют линию холмов.
Силы Красных: 2 полка Пехоты (20 * 2 = 40) + Мулы (6 + 2 * 3 = 12) + Конная Артиллерия (8 + 5 * 2 = 18) = 70.
Силы Синих: 2 полка Пехоты на холмах (20 * 3 = 60) + Конная Артиллерия (8 + 5 * 2 = 18) = 78.
Таким образом, атака на холмы захлебывается. В этой битве выживают только 4 Пехотинца Синих.
Остаток сил участвует в битве за ферму 2.
Силы Красных: 2 полка Пехоты (40) + Конная Артиллерия (8 + 5 * 2 = 18) = 58.
Силы Синих: 1 полк Пехоты (20) + Морская пушка (8 + 9 * 2 = 26) + 1 полк Кавалерии (15) = 61.
Опять победа Синих, у них остается 2 Пехотинца (опять округляем).
Итого, у Красных остается только 1 полк Кавалерии у фермы 3, который пока не был в бою. Этот полк рвется атаковать оставшиеся силы Синих.
У Синих остается всего 6 Пехотинцев, которые вместе с Повозками и Санитарами остаются оборонять ферму 2.


Рис.10. 10 часов утра.

10 ЧАСОВ УТРА - ЧАС ДНЯ
Силы сторон вне дальности боя и Судья спрашивает Генерала Красных о его дальнейших планах. Тот, видя, что на штурм сил не хватает, решает окружить ферму 2 и брать врага измором. А самому ждать подхода Повозки с Фермы 3.
Т.о. сила Красных 15 очков, а Синих, засевших на укрепленной ферме - 18.
Судья не позволил Синим оставаться на ферме 2 долго, т.к. пути подвоза припасов перерезаны Красными, владеющими холмами, и присудил Красным победу, засчитав им захват 6 пленных и обозов.
ЗАМЕЧАНИЕ О ПОВОЗКАХ. Т.к. бой длился менее 48 часов, Повозки не сыграли никакой роли (правило IX).

Ну вот, добрались до Г.Дж.Уэллса. В начале XX века он написал две книги, посвященные играм: "Floor games" (1912) и "Little Wars" (1913). Сначала мне в Сети попалась только третья глава второй книги, где были изложены правила игры в солдатики (JPG/RAR, 1.04Мб). Правила эти оказались настолько проще и элегантнее всех современных игр, что возникло подозрение, что все последующее игротворчество порождено только борьбой за авторские права. Наконец, в Сети появились целиком обе эти книги. Оказалось, что правила - лишь малая часть околоигровых идей Уэллса. К сожалению, мое незнание литературного английского языка не позволило представить вам полноценный перевод. Пришлось ограничиться пересказом от третьего лица, с попыткой не пропустить ни одной технической подробности. С тех пор в Сети появилось аж 2 перевода "Игр на полу" - 1912 (PDF, 22.9Мб) и 1923 (DJVU, 1.23Мб) годов. Так что, свой перевод первой книги с чистой совестью удаляю. Ближе к концу темы выложу профессиональны. Вторую  же (PDF, 3.24Мб), никто, кроме меня так перевести и не почесался.

"Игры на полу" - не совсем о солдатиках, но интересно. А при чем тут военные игры? Я даже сначала не хотел включать в раздел эту работу, но потом вспомнил, как в детстве не только убил кучу времени на создание макета железной дороги, но и увлек этим делом родителей. А потом вспомнил, сколько людей до сих пор гробят кучу времени, играя в "Sim City". (Книга заканчивается издевательством над игрушечными железными дорогами, поэтому я не могу не вспомнить более современную игру "в паровозики" - DJVU, 4.49 - см. там статью Г.ДЖЕКОБСОН, О МОДЕЛЯХ ВОСПРОИЗВЕДЕНИЯ. Выложу ближе к концу темы).

"Малые войны" - первые строгие правила для игры в солдатики. На мой взгляд, ничего более достойного с тех пор не появилось. Необыкновенная комбинация простоты, увлекательности и детской непосредственности.

Уэллс в своих книгах очень тонко провел грань между тем, что действительно важно для игры, и тем, чем можно пожертвовать. Попытаюсь подытожить:
- Детская игра не может ограничиться каким-то заранее приготовленным набором игрушек. В большой игре в дело идет все - солдатики, кубики, мебель, посуда, сувениры и т.д.
- Многие вещи, которые понадобятся для игры, в магазине не купишь. Их нужно изготовить самим, уделив особое внимание их универсальности и добротности. Так, для строительства гораздо лучше иметь большой набор унифицированных деревянных кирпичиков, чем пару-другую несовместимых с собой наборов красивых кубиков.
- Покупая игрушки, надо заранее предусматривать их соразмерность и совместимость с уже имеющимися в наличии. Не стоит покупать игры "в себе", которые нельзя объединить с другими игровыми наборами. Долой покупные крепости и замки!
- Создание поля для игры уже есть игра. Нельзя собирать его из диорамок, которые жалко трогать руками. Все можно модифицировать, разрисовывать, улучшать посредством пластилина и использования природных материалов.
- Правила игры должны быть не выученными наизусть, а порождаться разумными соглашениями и договоренностью игроков, не без диктата старших. Однако, соблюдение таких правил должно быть строгим.
- Моделирование каких-либо событий в игре должно быть как можно реалистичней и жизненней. Масштабы должны соблюдаться как можно строже. Нельзя домысливать какую-то деталь, если ее можно исполнить "в металле". Сундук с сокровищами, например, должен быть не бруском, а, в худшем случае, коробочкой, набитой стекляшками.

Причем здесь солдатики? Может, и ни при чем, но сколько людей судорожно роется в завалах компьютерных и настольных игр, желая найти то, отчего "душа сначала развернется, а потом - свернется". Искать не вовне, а внутри?
***
Итак, основные правила Г.Дж.Уэллса:
- стрельба с использованием пушек,
- арифметические правила рукопашной,
- минимум заморочек с перемещениями,
- усложнение правил за счет доработки поля боя,
- ограничение времени на ход.


Игра солдатиками MOBIL по правилам Г.Дж.Уэллса.
С сайта www.gardenwargaming.com .

LITTLE WARS
by H.G.Wells
с фотографиями автора и рисунками J.R.Sinclair
1913

КРАТКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИГРЫ
КАТЕГОРИЯ НАСТОЛЬНЫХ ИГР	#4 - ШАХМАТЫ
ГРУППА ВОЕННЫХ ИГР	1а - абстрактная с миниатюрами
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА	толпы отдельных солдатиков и пушки
МОДЕЛИРУЕМЫЕ СОБЫТИЯ	все, что угодно, ограничение накладывается только на масштаб - одна фигурка - один боец
ПОЛЕ БОЯ	игровой стол, пол детской, песочница, двор...
СОЛДАТИКИ	наиболее доступные для приобретения солдатики одного масштаба, по которым не жалко стрелять из пушек
ИГРОВОЕ ВРЕМЯ	лимит времени на ход
ГЕНЕРАТОР СЛУЧАЙНЫХ СОБЫТИЙ	стрельба из игрушечных орудий...
РАСЧЕТЫ "ЗА КАДРОМ"	размышления о правилах
ОБЩИЕ ЗАМЕЧАНИЯ	единственное требование - должно нравиться детям и взрослым

I. ИЗ ЛЕГЕНДАРНОГО ПРОШЛОГОI. ИЗ ЛЕГЕНДАРНОГО ПРОШЛОГО
"LITTLE WARS" - игра королей для простых людей. В нее могут играть мальчики от двенадцать до ста пятидесяти лет и те лучшие из девочек, которым это интересно, и даже некоторые редкие и одаренные женщины. Игра эта в том или ином виде имеет достаточно длинную историю. Многие короли, великие полководцы и литературные герои воздавали ей должное. Кто-то из них, наверное, использовал более интересные и проработанные правила, но, к сожалению, мы об этом ничего не знаем. Суть же проста - придать благородство простому сбиванию игрушечных солдатиков из игрушечных пушек.

II. ЭРА СОВРЕМЕННЫХ LITTLE WARS
В конце девятнадцатого века появились игрушечные пружинные пушки, заряжающиеся с казенной части. Чудо-оружие, поражающее солдатика девять раз из десяти на расстоянии в девять ярдов! Это был переворот. Наиболее совершенный образец, используемый Автором в своих играх - английский тип "4.7", стреляющий деревянным снарядом около дюйма длиной и имеющий винт для вертикальной наводки.


ИГРОВОЕ ПОЛЕ. Здания сделаны из обоев с нарисованными дверями и окнами, крыши вырезаны из упаковочной бумаги. Здания для прочности заполнены игрушечными деревянными кирпичами. Замок и церковь сделаны от коричневого картона. Имеется река, разделяющая поле битвы и расширяющаяся у больших скал. Брод отмечен около церкви.

Однажды Автор завтракал с другом, а на соседнем столе стояли солдатики и подобное орудие. Друг (некий J.K.J.) невзначай взял пушку, покрутил, примерился, да и сшиб из нее одного из солдатиков. Этот выстрел до сих пор отдается эхом во всем мире - началась новая эра военных игр. Было это, понятно, в Англии, в SandGate... Мистер J.K.J. более Автором не упоминается, зато появляется некий мистер W., предложивший разложить по полу тома Британской Энциклопедии и расставить солдатиков и пушки на получившейся "местности".





Появляется третий друг Автора (на момент написания книги - покойный). С ним Автор попробовал поиграть в получившуюся игру. Первые варианты правил были очень просты. Сначала двигает свою армию первый игрок, затем - второй. Пехотинец может переместиться на один фут за ход, кавалерист - на два, орудие - тоже на два, плюс последнее могло сделать шесть выстрелов. Если солдатик касался солдатика противника, кидалась монетка, чтобы определить, кто из них убит. Игра получилась так себе, но забавная. Солдатики быстро попрятались за укрытия, а пушки бродили вокруг в поисках наиболее удачной позиции. Рукопашная была полна сюрпризов - один из солдатиков умудрился уложить аж девять противников, что привело к победе одной из сторон. Слишком много времени занимало ожидание, пока противник выберет позицию орудия и прицелится. Игра, которая явно требовала улучшения.



Первое усовершенствование было вызвано появлением особ женского пола - они выгнали игроков в детскую и последние вместо Британской Энциклопедии воспользовались строительными наборами, описанными в книге Floor Games. Получилось гораздо красивее. Был придуман способ изготовления домов - бумажных с наполнением из кирпичей.


ИГРА НА ОТКРЫТОМ ВОЗДУХЕ. Солдаты устойчиво стоят на стриженом газоне. Бумажные здания изготовлены так же, как и при игре на полу. Деревья можно изготовить из прутиков, воткнутых в землю. Поскольку места для игры больше, можно удвоить длину перемещений и играть с большим количеством солдатиков.





Отмечается, что как слишком перегруженные строениями, так и слишком открытые поля боя, не слишком удобны для игры. На первых практически невозможно никого подстрелить, а на вторых артиллерия, наоборот, делает любой маневр самоубийством. Последнее совсем неприемлемо. Было решено, что один игрок обустраивает поле боя, а второй решает, кто откуда атакует.
Здания не должны иметь внутри пространства для размещения солдатиков, во избежание запутанных ситуаций. Нужно также выработать соглашения о возможности восстановления случайно поврежденных элементов ландшафта (для чего их контуры обводились мелом).
Для ускорения отыгрывания рукопашной отказались от случайного исхода схваток. Стало считаться, что все солдаты равноценны и два сошедшихся врукопашную бойца всегда убивают друг друга.
Было наложено ограничение на использование орудий - обязательное наличие в пределах шести дюймов от каждого шести (впоследствии четырех) канониров. Орудия теперь могли за один ход либо двигаться, либо стрелять, но не то и другое одновременно. Если артиллеристов было меньше шести, то орудию разрешалось выстрелить столько раз, сколько было канониров. Перемещать орудие мог даже один человек - с присущей ему скоростью (пехотинец - на один фут, кавалерист - на два). Однако прицеливание по-прежнему слишком замедляло игру.
Для дальнейших улучшений пришлось просить совета еще у нескольких друзей автора, в т.ч. имеющих военный опыт.
Когда артиллеристов стало достаточно четыре, то и норму выстрелов орудий уменьшили до четырех. Было принято, что поворот и перемещение орудия после последнего выстрела в ходу невозможны, и два артиллериста должны стоять у самого лафета (т.е. с безопасной стрельбой из укрытий было покончено).
Для ускорения игры был введен лимит времени на ход игрока. Сначала он был равен десяти минутам, а затем сокращен до четырех-пяти минут, чтобы игрок должен был выбирать, чем пожертвовать - тщательностью прицеливания или возможностью передвинуть побольше солдатиков. Время планирования боя до его начала не ограничивалось.
В качестве условия победы было установлено пересечение тремя солдатиками линии первоначального размещения противника, но это решение оказалось не очень удачным. Все битвы стали протекать одинаково - большой мясорубкой. Интереснее играть до уничтожения армии противника.
Были попытки ввести ограничения на количество боеприпасов, но они не прижились.
Последнее улучшение касалось введения понятий "изолированная группа" и "плен". Было решено, что группа солдатиков считается изолированной, если в пределах хода от нее расположено союзных солдатиков меньше половины ее численности. Для взятия солдатиков в плен было решено принять необходимым двукратное превосходство. Стало невозможным жертвовать малые группы солдатиков с целью расстроить неприятельские ряды. Вместо того, чтобы наносить врагу потери они стали сдаваться в плен.





Были установлены более строгие правила для захвата орудий неприятелем (четыре захватчика должны пересечь линию оси колес), и использования орудий в качестве укрытий от огня противника (запрет, поворачивать или наклонять ствол после выстрела).



Для расчета результатов боя была предложена система очков, позволяющая проводить турниры-кампании из нескольких игр. Победитель получал сто очков за победу, по 1 очку за выжившего пехотинца, по 1.1/2 за кавалериста, по 1/2 за попавших в плен врагу и по 1/2 за пленных врагов, из полученной суммы вычитаются аналогичная сумма проигравшего. По идее, это должно стимулировать полководцев вести более цивилизованные войны. Так проигрывающему более выгодным будет вовремя отступить и сдать в плен обреченных солдатиков.
Для того, чтобы скрыть от противника размещение своих войск стал использоваться занавес.
Наконец, все готово к битве. Полководцы разработали планы боя и расставили солдатиков. Но перед битвой следует формально изложить правила.

III. ПРАВИЛА



Приведенные ниже правила рассчитаны на игру в комнате



ПОЛЕ БОЯ
1. Поле боя должно быть обустроено одним игроком, которого выбирают (если нет других соглашений) броском монеты.
2. Другой игрок после этого выбирает край поля, с которого он начинает.



3. Ландшафт в течение хода стараются повреждать как можно меньше. Ничего нельзя перемещать или удалять для облегчения стрельбы пушек. Игрок не должен ложиться на поля боя, если противник считает, что подобное может повредить ландшафту. Случайные нарушения ландшафта исправляются в конце хода.



ХОД
1. После того, как поле боя оборудовано и определены стороны, тогда (и только тогда) игроки должны бросить монету для определения того, кто будет ходить первым.
2. Если занавес не используется, игрок, выигравший жребий, и называемый теперь Первым Игроком, должен разместить свои фигурки вдоль своего края поля. Все они на следующем ходу будут перемещаться так, как будто стояли точно на границе поля. Когда Первый Игрок закончит, Второй делает тоже самое. Если применяется занавес, поле им временно перегораживается, и игроки расставляют фигурки одновременно. Время начальной расстановки сил не ограничено.



3. Дальнейшая игра протекает с контролем времени. Время, отпускаемое игроку на совершение хода, определяется размером его армии: по минуте отводится на каждую пушку и каждых 30 солдатиков. Таким образом, на армию из 110 фигурок и 3 пушек дается 7 минут - вполне достаточно. Поскольку в ходе сражения солдатики выбывают, норма времени может уменьшаться (по согласию игроков). Игрок, собирающийся ходить, стоит по стойке "смирно" в ярде позади своего края поля, пока хронометрист не говорит "Пошел". После этого сигнала игрок делает свой ход, пока не услышит сигнал об окончании отведенного времени - "Время". Хронометрист также сообщает, когда до конца хода остается 2 минуты, минута, 30 секунд. После хода отводится некоторое время на восстановление ландшафта и подъем случайно уроненных фигурок - не больше 4-5 минут (по согласованию).



4. Пушки не должны стрелять до второго хода Первого Игрока, не считая расстановку сил за ход. Таким образом, Первый Игрок выставляет фигурки, тоже делает Второй, Первый ходит, Второй ходит, и только теперь Первый Игрок может открыть огонь; предполагается, что за это время армии игроков достаточно сблизились и надлежаще перестроились для боя.



5. В начале хода игрок должен переместить пушки (или стрелять ими) до того как начнет перемещать остальные фигурки. Это правило "Сначала пушки" не имеет исключений.

Каждая фигурка может перемещаться, и каждая пушка может стрелять или перемещаться в течение хода, подчиняясь описанным ниже правилам.

ПОДВИЖНОСТЬ РАЗЛИЧНЫХ ФИГУРОК. (Каждого игрока нужно обеспечить двумя кусками веревочки, один - длиной 2 фута, другой - 6 дюймов).
1. Пехотинец за ход может быть перемещен на фут или меньше.
2. Кавалерист за ход может быть перемещен на 2 фута или меньше.



3. Пушка боеспособна, если имеются по крайней мере 4 солдатика той же стороны в пределах 6 дюймов от нее. Иначе она не может ни перемещаться, ни стрелять.



4. Если пушка боеспособна, она за ход может или перемещаться или стрелять, но не то и другое одновременно. Если пушка стреляет, она может сделать 4 выстрела за ход. Пушку при этом можно поворачивать и наклонять для наведения на цель. Обслуга пушки и солдатики своей армии, мешающие обстрелу, могут временно быть уложены. После стрельбы пушка должна быть оставлена нормально стоящей и развернутой в направлении последнего выстрела. Два артиллериста должны быть оставлены у конца станин точно позади колес с обеих сторон пушки. О стрельбе достаточно, теперь - о перемещении. По крайней мере, 4 солдатика из тех, что находятся около пушки, должны быть перемещены вместе с ней и оставлены около нее в пределах 6 дюймов. Пушка должна быть развернута стволом назад - туда, откуда ее притащили. На следующем ходу ее можно развернуть так, как это нужно для стрельбы. Очевидно, расстояние, на которое пушка может двигаться, будет определяться видом солдатиков, которые ее тащат. Если среди них имеются, по крайней мере, 4 кавалериста - на 2 фута, иначе - на фут.



5. Солдатик должен стоять сам по себе и не может быть забит в промежутки между деталями ландшафта или в его щели. Игрок может требовать, чтобы между солдатиком и другими фигурками, холмами, деревьями, зданиями оставался зазор не менее 1/16 дюйма.



6. Когда солдатики сбиты снарядом, они убиты. Если задеты им так, что упали бы, стоя свободно,- тоже убиты, но если только выстрел уже не убил другого солдатика. Снаряд не может убить больше, чем одного солдатика без того, чтобы cбить его, и если один солдатик упал, покачнув остальных, то убитым считается только он. Снаряд, который ударяет солдатика рикошетом или просто подкатывается к его ногам, также убивает его, с учетом описанного выше ограничения.



РУКОПАШНАЯ СХВАТКА И ПЛЕНЕНИЕ



1. Группа солдатиков, не имеющая в радиусе своего хода хотя бы половины своего числа солдатиков своей стороны, считается ИЗОЛИРОВАННОЙ. В противном случае, она НЕ ИЗОЛИРОВАНА (ПОДДЕРЖАНА).
2. Солдатики в конце хода могут оказаться ближе 1/8 дюйма от вражеских. В этом случае, они останавливаются в таком положении до конца хода.



3. В конце хода, если возникла описанная выше ситуация, все такие фигурки вступают в СХВАТКУ. К ним присоединяются все фигурки в пределах 6 дюймов от них (до любой части фигуры, оружия или лошади). Результаты СХВАТКИ рассчитываются по описанным ниже правилам.
a) Если число солдатиков в СХВАТКЕ с обеих сторон одинаково, то все они убиты.
b) Иначе большая группа побеждает, и результат зависит от того, ИЗОЛИРОВАНА или ПОДДЕРЖАНА меньшая группа.
(i) Если она изолирована, число фигурок, равное разности сил победителя и побежденного (или все), попадает в плен. Остальные - убиты. Победитель теряет убитыми столько же, сколько и побежденный. Например: если 11 нападут на 9, то их останется 4 при двух пленных. Считать можно по-другому: убивая в каждой группе по солдатику, до тех пор, пока большая группа не станет в два раза больше меньшей, тогда она берет их в плен.



(ii) Если меньшая группа не изолирована, тогда она полностью уничтожается и убивает столько же солдатиков противника.
Решает, какие солдатики убиты, а какие попали в плен, тот игрок, который инициировал схватку.
Время, потраченное на разрешение схватки, в ход игроков не входит.



Игрок, взявший пленных, может их перемещать, например, послать в тыл. Пленные должны эскортироваться на расстоянии не более 6 дюймов охранниками, из расчета 1 охранник на 7 пленных (округляя вверх). Эскорт, доставивший пленных к своему краю поля (т.о. выведя их из игры), может вернуться в бой. Если эскорт убит, на следующем ходу пленные поступают в распоряжение своей прежней стороны, но они разоружены и должны сначала дойти до своего края поля перед тем, как снова вступить в бой.
Пленные не могут воевать, пока не вооружены, то есть, если две схватки следуют одна за другой, солдатики, плененные в первой, во второй не участвуют. Например: 19 фигурок стороны A напали на 13 изолированных фигурок стороны B (около них было только 5 дружественных фигурок); результат - осталось 12 фигурок A с 6 пленными; игрок B подвигает свои ближайшие 5 фигурок вплотную и в радиусе 6 дюймов от них размещает еще 9 солдатиков - итого 14 (6 пленных участия в бою не принимают) против 12 у A; результат второй схватки: у B остается 4 боеспособных солдатика, один из которых должен отвести в тыл 2 пленных, и 6 окруженцев, которые должны идти в тыл для перевооружения; таким образом, 19 солдатиков A вывели из строя навсегда - 17 солдатиков B и временно - 7.



4. Любая изолированная группа может в любое время добровольно сдаться в плен.
5. Пушка захвачена, когда в радиусе 6 дюймов от нее нет ни одного своего солдатика, но есть 4 вражеских, которые к ней подошли и зашли за линию оси колес (по направлению своей атаки).

ВАРИАНТЫ СЦЕНАРИЕВ.
Вы можете отыгрывать различные сценарии.



1. До победного конца. Вы начинаете от своего края поля и пытаетесь уничтожить или захватить в плен все вражеские фигурки. Победитель получает 100 очков за победу, по 10 пунктов за каждую удержанную или захваченную пушку, по 1.1/2 - за каждого выжившего кавалериста, по 1 - за пехотинца, по 1/2 за своих и чужих пленных. Если сражение еще не окончено, но у противников осталось меньше, чем по 15 солдатиков, считается ничья и премиальные 100 очков делятся пополам. (Если изначально было не больше, чем по 50 солдатиков, то минимум снижается до 10.)
2. Прорыв. Игра считается выигранной, когда не менее 3 солдатиков достигают вражеского края поля. Враг бежит, оставляя все, что находится далее чем в 6 шагах от своего края победителю. Очки считаются как в предыдущем сценарии, но игра становится короче и более приемлемой для тесного поля с коротким основанием. На широком поле можно считать необходимым достижение не любой точки заднего края, а какой-либо его части (Иначе игра решиться одним лихим кавалерийским ударом на слабый фланг неприятеля).



3. Оборона. Обороняющийся имеет 2/3 силы по сравнению с атакующим. Атакующий побеждает, если прорвется 1/4 своих сил к заднему краю обороняющегося. Поле подготовляется одним или обоими игроками до определения того, кто будет наступать. Затем бросают монету, победитель становится обороняющимся и выбирает край поля, который будет оборонять. Свои силы он размещает на своей половине, не доходя 1 хода до средней линии поля. Атакующий начинает от своего края. Обороняющийся может стрелять на первом ходу.



СОСТАВ СИЛ
В обычной игре армии противников выбираются одинаковыми по численности и составу. Для определения небольшого случайного преимущества можно отложить по 12 солдатиков от каждой армии и каждый игрок бросает по две игральных кости и берет из отложенных солдатиков столько, сколько выпало очков.
Удобно оперировать отрядами по 20-25 пехотинцев, 12-15 кавалеристов и одному орудию на участках по 4-5 футов. Большинство игр Автора было сыграно с армиями примерно по 80 пехотинцев, 50 конников, 3 или 4 пушки. Были и более масштабные сражения - 18-футовое поле, более чем по 200 солдатиков и 6 орудий с каждой стороны. Игроки могут, конечно, варьировать состав своих армий. Надо заметить, что большее пропорциональное количество пушек ведет к исчерпанию артиллерийской прислуги, большая пропорция пехоты делает игру вялой, а большее количество конницы слишком чувствительны к действию арт-огня и быстрому размену. Можно комплектовать армии на основе системы очков - пехотинец стоит 1 очко, кавалерист - 1.1/2, пушка - 10. Если на армию отвести по 150 очков, то игрок может взять 100 пехотинцев и 5 пушек, или 100 конников, или 60 пехотинцев, 40 конников и 3 пушки. Так однажды у нас 80 бурских кавалеристов при 3 орудиях проиграли 110 пехотинцам с 4 орудиями.



РАЗМЕР СОЛДАТ
Все солдатики должны быть одного масштаба. Во времена автора наиболее симпатичными были английские двухдюймовые. Выпускались и более дешевые - в полтора дюйма. Иностранные солдатики бывают любых размеров.

IV. БИТВА У HOOK'S FARM



Автор претерпевает странные метаморфозы, вместо почтенного английского джентльмена мы вдруг обнаруживаем закаленного во многих битвах бравого генерала красной армии. Такое же превращение происходит и с его противником - H.G.W., возглавившим синюю армию.
Далее следует рассказ последнего о славной победе, проиллюстрированный фотографиями, сделанными военной корреспонденткой A.C.W.- редкой женщиной, способной оценить мужские игры. Рассказ по стилю очень похож на "репортажи" Стивенсона. И, как и последний, требует лучшего знания английского языка, чем мое.



Синий генерал с некоторыми вполне извинительными преувеличениями живописует ход баталии. В его распоряжении имелось 3 орудия, 48 пехотинцев и 25 всадников. Задача ставилась как разведка местности к востоку от Firely Church. Силы красных он обнаружил двигающимися двумя отдельными колоннами (колонны помечены A-A и B-B) - на Hook's Farm и Firely Church - с явным намерением там закрепиться и перестрелять силы синих на открытом месте. Генерал синих решил сосредоточить свои силы на левом фланге (у Hook's Farm) и двинул туда все свои силы. Позиции своих орудий он пометил на плане буквами - C, D и E. У каждого - по пять кавалеристов, между орудиями - пехотинцы. Остальная кавалерия атаковала по линии C - Hook's Farm. Направления атаки, показаны стрелками. Причем, если орудие E должно было двигаться к своей позиции со всей поспешностью, то орудие C выдвигалось с осторожностью. Красная армия, не обнаружив противодействия на своем левом фланге, попыталась охватить синих. Орудие красных между лесом и Firely Church открыло огонь и потрепало правый фланг синих. Два других орудия красных рвались к Hook's Farm, сопровождаемые значительными силами пехоты. Силы синих с двумя орудиями рванулись навстречу. Орудия красных открыли огонь. Кавалеристы обоих сторон сошлись в схватке за Hook's Farm. Атака красных захлебнулась. Подошла синяя пехота. Было захвачено красное орудие и пленные. Красные застыли в нерешительности. Они попытались отбить орудие малыми силами пехоты, быстро уничтоженными, поманеврировали около Firely Church и начали отступать. Синие заняли линию строений и открыли огонь вдогонку. Теперь синие могли заняться правым флангом, откуда еще стреляло орудие красных. Решив, что с них довольно, красные побежали и там. Нехватка сил не позволила синим уничтожить красных целиком и его 6 пехотинцев, 4 кавалериста и 1 орудие смогли убежать.


БИТВА У HOOK'S FARM. Схема

Рассказ Автора (красного генерала) более фактографичен. Сражение проводилось по сценарию "До победного конца". На фото #1 представлено поле битвы: справа - Firely Church, на левом - Hook's Farm. В промежутке между ними - маленькая надворная постройка. Непосредственно позади фермы - другая надворная постройка. Видна прочерченная мелом линия, отмечающая конец поля. Красный игрок, согласно жребию, выбрал направление атаки и его армия уже расставлена. Ради живописности солдатики не помещены точно на линию, но расчет дальности на первом ходу будет производиться так, как будто они все стоят на линии. Красный генерал совершил фатальную ошибку, разделив свои силы на две несвязанные группы, желая сразу атаковать и Firely Church и Hook's Farm. Он поместил 1 орудие, 5 кавалеристов и 13 пехотинцев в левой колонне, атакующей Firely Church (с выходом во фланг синим). В правой колонне красных, атакующей Hook's Farm - 2 орудия, 20 кавалеристов, и 37 пехотинцев.


БИТВА У HOOK'S FARM #1. Общий вид и диспозиция красной стороны.

На фото #2 показана диспозиция синих. Синий генерал заметил ошибку красных и решил бросить все свои силы на Hook's Farm. Его правый фланг (5 кавалеристов и 16 пехотинцев) должен как можно быстрее занять лес в центре поля, откуда он сможет свободно вести обстрел. Тогда силы красных окажутся разрезанными на две части. Оставив на этой позиции орудие с необходимым прикрытием, остальная часть группы сможет помочь своим товарищам у Hook's Farm.


БИТВА У HOOK'S FARM #2. Армия синей стороны.

На фото #3 показана ситуация после первого хода. Красный генерал пока еще не понял опасность своего положения. Его левый фланг движется к Firely Church центр и правый фланг - к Hook's Farm. Левое орудие на следующем ходу уже сможет обстрелять пятерых синих кавалеристов, выскочивших вперед, но 16 идущих следом пехотинцев ему не достать.


БИТВА У HOOK'S FARM #3. После первого хода. На переднем плане - армия красной стороны.

На фото #4 ситуация развивается. Конница красных дотащила два правых орудия до выгодной позиции, господствующей над подступами к Hook's Farm, а левое орудие готово открыть огонь по синей пехоте. Пехота красных рвется вперед, но левое орудие синих уже открыло огонь и поразило троих. Пехотинцы синих теперь прикрывают это орудие, а кавалеристы, ранее его тащившие, присоединяются к атакующим Hook's Farm. Два других синих орудия на подходе. Левое уперлось в орудие красных, среднее стоит прямо напротив среднего красного орудия. Часть синей конницы видна слева от Hook's Farm, но большая часть прикрыта строениями от огня. Красные должны атаковать, но тут генерал, наконец, понимает свою ошибку. Его правое орудие блокировано, его левое и среднее орудия не смогут убить больше семи-восьми солдатиков, и на следующем ходу орудия синих на Hook's Farm будут прикрыты пехотой. Он решает атаковать кавалерией, надеясь, что пехота успеет ее поддержать.


БИТВА У HOOK'S FARM #4. Развитие.

На фото #5a показана атака красных. Два красных орудия убивают двух кавалеристов и шесть пехотинцев между Hook's Farm и правым синим орудием. Красная конница атакует синее орудие. Красный генерал в запале совершает ошибку, забыв оставить двух кавалеристов у стрелявшего орудия, и синий генерал вежливо ее исправляет. Число атакующих кавалеристов уменьшается с двадцати до восемнадцати. Они бросаются на двадцать одного синего конника. Красная группа изолирована, т.к. в пределах ее хода только два солдатика у орудия, а для поддержки надо не меньше девяти.


БИТВА У HOOK'S FARM #5a. Красная кавалерия атакует синюю батарею.

По пятнадцать кавалеристов убито, трое красных попадают в плен. Красный генерал, как инициатор схватки, выбирает погибших, делая это таким образом, чтобы в пределах шести дюймов от синих орудий не осталось синих солдатиков - оба орудия временно выведены из строя. Конечно, гораздо лучше было бы атаковать тринадцатью кавалеристами, оставив семь в поддержке, но красный генерал был расстроен результатами стрельбы: он надеялся поразить больше кавалеристов - и забыл об оставлении канониров у орудия. Кроме того, он неправильно посчитал силы врага и думал, что схватка будет равной - двадцать на двадцать. Фото #5b показывает ситуацию после решения схватки. Погибшие убраны, пленные (в нарушение правил - для большей живописности) развернуты.


БИТВА У HOOK'S FARM #5b. Решение кавалерийской атаки.

Фото #6a - результат хода синих. Его самое правое орудие убивает одного пехотинца и одного кавалериста (у центрального орудия). К брошенным синим орудиям поспевают новые восемь кавалеристов. Пехота опрометчиво занимает лес между Hook's Farm и его правым орудием. Можно видеть трех пленных красных кавалеристов под конвоем.


БИТВА У HOOK'S FARM #6a. Попавших в плен красных кавалеристов конвоируют в тыл.

Фото #6b показывает ситуацию в другом ракурсе. Видны убитые красные солдатики около орудия.


БИТВА У HOOK'S FARM #6b. Позиция после третьего хода синих.



Что теперь делать красным? Они стреляют из орудий по центру синих и поражают восемь солдатиков (фото #7). Шесть или семь изолированных красных солдатиков попытались вернуть потерянное орудие, остальные - позади неприкрытого центрального орудия. Солдатики, бесполезно стоявшие у Firely Church, бросаются на помощь остальным. Вместо всего этого, наверное, имело бы смысл попытаться спасти то, что осталось от красной армии и попытаться нанести синим побольше потерь при помощи левого орудия.


БИТВА У HOOK'S FARM #7. Красные пехотинцы спешат на помощь с левого фланга.

Фото #8 показывает бедственные последствия последнего хода красных. Синие орудия выбили десять фигурок из несчастной красной пехоты. Девять синих кавалеристов атакуют шесть выживших красных пехотинцев, пытающихся отбить орудие. Пехотинцы изолированы - по трое убитых и трое пленных. Видны ранее взятые в плен трое красных кавалеристов. Красная армия разгромлена. Генерал думает только об отступлении - в сторону Firely Church, где осталось орудие. Синее орудие, стоящее справа от Hook's Farm, поражает еще трех красных пехотинцев. Синее орудие слева от Hook's Farm продвигается вперед. Синие захватывают брошенное красными орудие. Правое синее орудие поражает еще одного солдатика.


БИТВА У HOOK'S FARM #8. Тяжелые потери красных.

Все это можно видеть на фото #9. Видны новые красные пленные. Положение красных безнадежно. Около их правого орудия всего четыре человека. Если они попытаются стрелять, то явно понесут потери и не смогут утащить орудие. Левое орудие тоже с четырьмя солдатиками и тоже в опасности. Красные все-таки стреляют из одного орудия, и из его расчета спасаются всего два солдатика. Еще спаслись пять пехотинцев позади Firely Church, другое орудие и четыре кавалериста. Синие одержали полную победу. Они захватили два орудия и шесть пленных.


БИТВА У HOOK'S FARM #9. Полная победа синих.

V. РАСШИРЕНИЯ ПРАВИЛ
Обычно игры бывают более сложные и интересные, чем приведенная для примера выше. Но, если армии состоят из большого числа солдатиков, имеет смысл играть большему числу людей, по нескольку на каждой стороне. На большом поле имеет смысл увеличить масштаб расстояний (удвоить или утроить).



По большому полю можно перемещать солдатиков (за исключением конных разведчиков) в коробках с утроенной скоростью. Сколько солдатиков в коробке, противник узнает только когда подойдет ближе (на десять футов). Отряды, отошедшие от неприятеля на двадцать футов, можно опять упаковать в коробки.

При таком масштабе игры можно ввести правила снабжения. Отряды должны иметь один фургон снабжения для каждых пятидесяти солдатиков в пределах шести шагов. Телеги для боеприпасов должны быть в пределах двух шагов от орудий, чтобы те могли стрелять.

При игре на открытом воздухе надо учитывать, что ветер сильно мешает стрельбе орудий. Зато, какой простор для создания ландшафтов! Разве что, если декорации останутся на улице на ночь, дома стоит делать не из бумаги.

Можно ввести бонус на перемещение при использовании дорог. Можно использовать железные дороги для еще более быстрого перемещения, но с затратами времени на погрузку/выгрузку. Можно ввести вагоны вместимостью 12 пехотинцев, 5 кавалеристов или пол-орудия. Паровозу разрешить тянуть 7-8 вагонов. Больше - за счет уменьшения скорости.
Четырем солдатикам нужно было бы два хода для разрушения рельсов, а восьми - три хода для восстановления.



VI. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключении Автор жалеет об ограниченности объема книги, ищет в человеческой натуре истоки любви к военным играм, жалеет, что политики и военные не удовлетворяются игрой в солдатики. Автор замечает, что для всех встреченных им военачальников правила игры были слишком сложными.

ПРИЛОЖЕНИЕ. СРАВНЕНИЕ LITTLE WARS И KRIEGSPIEL
Под Kriegspiel подразумеваются военные правила моделирования боевых действий. По определению - унылые и маловразумительные, требующие громоздкой системы посредников. Некий полковник Mark Sykes предложил Автору развить правила LITTLE WARS в Kriegspiel нового типа. Автору совершенно некогда этим заниматься и он ограничивается краткими соображениями.

Первая проблема - несоответствие стрельбы реальной. Автор предлагает вместо деревянных снарядов использовать медные болты, подбирая их вес таким образом, чтобы дальность соответствовала масштабу (разная для разных типов снарядов). Кроме того, вместо правил сбивания ввести правило радиуса поражения. Например, будет убита половина (округляя вверх) солдатиков в пределах трех дюймов от падения снаряда, а орудия, полностью попавшие в этот радиус уничтожены, частично - выведены из строя на два хода, фургоны уничтожаются в обоих случаях. Стены и другие препятствия защищают от эффекта взрыва.

Для имитации стрелкового огня предлагается для каждых пяти пехотинцев, стоящих примерно в линию и не двигавшихся на этом ходу производить один обычный выстрел из орудия, установленного позади линии, линия выстрела - примерно через голову среднего солдатика. Конечно, вместо нескольких игроков LITTLE WARS в Kriegspiel будут целые команды, и для каждой службы будет отдельный игрок.

Можно добавить транспорты, снабжение и моральный эффект воздействия конницы, и учет рельефа. Можно также ввести саперов и строительство укреплений.

Для строительства декораций Kriegspiel наиболее подходят блоки или коробки примерно 3*3*1/2 фута и некоторое количество секторов и дуг соответствующих размеров. Из них выкладывается, согласно изогипсам реальных топографических карт, рельеф местности. Можно просверлить в них дырки для установки деревьев. Здания могут быть сделаны из дерева. Автор надеется, что найдется, кому их раскрасить и нарисовать окна и двери.

Каждая армия будет управляться генералом, который должен стоять не далее, чем в шести футах позади от фигурки кавалериста, его представляющей, и управлять своими подчиненными, двигающими свои подразделения, голосом. Полковник Sykes предложил, чтобы генерал не был неуязвимым - если рядом с его фигуркой падает снаряд, он должен покинуть помещение для игры на три хода, если фигурка убита стрелковым огнем или в рукопашной, он должен оставить игру насовсем, передав бразды правления заместителю.

Далее - примерные правила.

Пехота должна перемещаться не больше, чем на один фут за ход. Конница - на три. При движении в колонну по два или четыре по дороге скорость вполовину возрастает. Королевские саперы перемещаются на два фута. Королевская артиллерия - тоже на два фута. Транспорты и припасы - один фут по дороге, полфута без дороги. Генерал - шесть футов на авто по дороге, три фута без дороги. Лодки - один фут. Подъем на один уровень рельефа - как перемещение на один фут, при спуске - два уровня за фут. Там, где четыре уровня приходится на один фут горизонтальной дальности, склон не проходим (слишком крут) без дороги.
ПЕХОТА. Переход реки вброд - один ход. Перестроение из колонны по два в колонну по четыре (или обратно) - полхода. Погрузка в лодку - 20 солдатиков за два хода. Выгрузка - 20 солдатиков за ход.
КОННИЦА. Переход реки вброд - один ход. Перестроение - полхода. Спешивание или посадка на коней - один ход.



АРТИЛЛЕРИЯ. Подготовка к стрельбе или перевод в походное положение - полхода. Не может форсировать реки.
НИ ПЕХОТА, НИ КОННИЦА, НИ АРТИЛЛЕРИЯ НЕ МОГУТ ВЕСТИ ОГОНЬ И ПЕРЕМЕЩАТЬСЯ В ОДНОМ ХОДЕ.
КОРОЛЕВСКИЕ САПЕРЫ. Никакое строительство или разрушение не может быть начато в течение хода, в котором они двигались. Не могут форсировать реки.

ТРАНСПОРТЫ И ПРИПАСЫ. Не могут снабжать на том ходу, когда двигались. Не могут форсировать реки.
Все отряды должны снабжаться продовольствием, боеприпасами, и фуражом. Одна порция продовольствия - на тридцать людей на шесть ходов, фуража - на шесть лошадей на шесть ходов, боеприпасов - на тридцать пехотинцев на шесть ходов-выстрелов. Припасы должны находиться в шести футах от снабжаемой пехоты, и в восемнадцати футах от снабжаемой кавалерии.
Изолированные группы пехотинцев менее тридцати солдатиков не требуют снабжения. Изолированной называется группа, удаленная от других больше чем на двенадцать футов. При вычислении потребностей остатки от деления на тридцать меньше пятнадцати обнуляются, большие и равные считаются за тридцать. Так 46 пехотинцев требуют двух порций, а 44 - только одной.
N.B.- Снабжение невозможно, если враг вклинился между отрядом и его запасами.
Люди могут, в крайнем случае, есть лошадей. Одна лошадь - одна порция продовольствия.
Пехота без боеприпасов не может стрелять (орудия, предполагаются всегда снабженными). Пехота, конница, королевская артиллерия и королевские саперы не могут двигаться без снабжения продовольствием (фуражом). Окруженные, съевшие последнюю лошадь, сдаются через четыре хода (если осаду не снимут).

РАЗРУШЕНИЕ. Королевские саперы уничтожают железнодорожный мост за два шага; восстанавливают за десять шагов. Железную дорогу (переправу) - за один ход и пять ходов соответственно.
Склад запасов может быть уничтожен одним солдатиком за два хода, независимо от величины (поджог).
Четыре солдатика могут уничтожить содержание шести фургонов за один ход.
Мина может быть помещена на дороге или в любом месте двумя солдатиками за шесть ходов, она будет взорвана первой прошедшей частью и уничтожит все в пределах шести дюймов радиуса *.
СТРОИТЕЛЬСТВО. Укрепления могут быть сделаны пехотинцами за четыре хода *. Они должны быть обозначены деревянными брусками или кирпичиками высотой два дюйма. Два солдатика могут делать дюйм укрепления.
Окоп для орудия шесть солдатиков роют четыре хода *.
* - О начале и месте данных работ уведомляется посредник (но не противник). Если посредников нет, делается запись на тайной бумажке и кладется на каминную полку. Противник будет уведомлен только когда окоп закончен или мина взорвана.



ПРАВИЛА АТАКИ ДЛЯ КОННИЦЫ. Никакая группа меньше восьми конников не может атаковать. Кавалеристы могут атаковать только в надлежащем строю.
Если конница атакует пехоту, построенную россыпью, с расстояния более двух футов - конница теряет одного солдатика на каждых пять пехотинцев, а пехотинцы - по одному за каждого из всадников. С расстояния меньше двух футов, но более одного фута - соответственно, 1/10 и 2/1. С расстояния меньше одного фута - 1/15 и 3/1.
При атаке пехоты в тесном строю все наоборот. Два и более фута - 3/1 и 1/15, от фута до двух - 2/1 и 1/10, меньше фута - 1/1 и 1/5. Зато пехота, атакованная в тесном строю, на следующем ходу не может двигаться.
Пехота, атакованная в рассыпном строю, должна на следующем ходу отойти на один фут, на следующем ходу атакующего он может атаковать их снова.
ЕСЛИ КОННИЦА АТАКУЕТ КОННИЦУ. Если конница оказалась в пределах атаки конницы врага в конце хода последнего, она должна сделать одну из трех вещей - спешиться, атаковать или отойти. Если она ничего не предпримет - то потеряет при вражеской атаке по пять солдатиков на каждого атакующего и число в пятнадцать раз большее числа атаковавших должно будет отступить на три фута в тыл.
Спешенная конница рассматривается как пехота в рассыпном строю.
Если конница атакует конницу, и количество равно, а уровень земли плоский, результат должен быть решен броском монеты. Проигравший теряет три четверти солдатиков и обязан отступить, победитель теряет четверть солдатиков.
Если количества не равны, используются правила LITTLE WARS.
Если конница атакует под уклон, ее количество умножается на число пересеченных уровней, увеличенное на один.
Если конница отходит, то она должна и дальше отступать пока ее преследуют, если только преследователи не будут атакованы другими частями.
Если отступление влечет выход за пределы поля или пересечение непроходимой вброд реки, отступающий уничтожается.
Если пехота оказалась в пределах атаки конницы врага в конце хода последнего, пытается отступить и все еще может быть застигнута атакой, то она получит двойные потери в рассыпном строю. Если она будет в колонне по два или четыре человека, то потеряет по два солдатика на каждого атакующего, если атакована с расстояния более двух футов, по три - при атаке менее чем с двух футов. Преследуемая конницей пехота буде отступать пока не будет истреблена, или кто-нибудь не атакует преследователей.
Если конница атакует артиллерию, не поддержанную другими силами, одно орудие будет захвачено с потерей четырех солдатиков для расстояния более двух футов, трех - с расстояния от фута до двух, одного - с расстояния менее фута.
Если артиллерия отступает прежде, чем конница атакует, она будет отступать до тех пор, пока ее преследуют.

Скорость перемещения по железной дороге - восемь футов за ход. Погрузка/разгрузка - аналогично правилам для лодок. Паровозы и вагоны поражаются снарядами подобно фургонам.
Солдатики для этой Kriegspiel - не больше тех, что для LITTLE WARS, но лучше более мелкие - порядка дюйма высотой.
Автор надеется, что производители расширят ассортимент солдатиков, включая подносчиков припасов и разборных конников, способных спешиваться.
Цель разработки этого эскиза - создать Kriegspiel, удовлетворяющую нуждам военных, практически исключающую сложный механизм судейства. Минимум расчетов и максимум применения реальной стрельбы. Необходимо участие специальных наблюдателей за соблюдением правил и расходованием припасов.
Автор надеется, что игра не только послужит моделью боевых действий, но и сможет подарить игрокам ощущения, схожие с реальными.

ПРИМЕЧАНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА
Даже для того времени, когда писалась книга (1913 год) кажутся упущенными некоторые военные реалии. Подробнее хочется остановиться на двух - завышенные характеристики кавалерии и отсутствие бронемашин.

1. Единственным недостатком кавалерии в игре является больший размер фигурки, и следовательно большая ее уязвимость от арт-огня. Предлагаю для моделирования огневого превосходства пехотинцев начислять дополнительные артиллерийские выстрелы в зависимости от их числа. Это замечание устарело - Уэллс сам предложил нечто подобное в ПРИЛОЖЕНИИ (я не читал его в момент написания замечания). Кроме того, прочтя немецкое наставление но пулеметному делу 20-х годов прошлого века, я понял, что моделировать в те времена станковые пулеметы было можно только в виде орудий, а ручные не стоят отдельных правил.
2. С бронемашинами, на мой взгляд, разбираться надо, вводя новый класс объектов - убежище - и абстрагируя свойства кавалерии.
3. Свойства убежища: солдатики внутри него всегда поддержаны; одно попадание в убежище убивает упавших внутри него солдатиков по общим правилам, но не меньше одного; потери в схватке, меньшие количества солдатиков в убежище, игнорируются. Вопрос о потерях при атаке более одного убежища (или убежища и его охранения) остается открытым. Впрочем, можно поручить генералам самим хоронить своих мертвецов, и получиться неплохо. Алгоритм следующий - на каждое убежище принимаем без потерь по числу ударов на единицу меньшее экипажа, если еще остались удары, решаем, чем пожертвовать. В отсутствие других правил, конечно, первыми погибнут пехотинцы, и легкие танки, но, с другой стороны, тяжелые танки медленные и больше несут потерь от артиллерии, а пехота, наоборот, может захватывать вражеские орудия и укрепления.
4. Тягловая сила (лошадь или мотор) может тащить на себе либо всадников (кавалерия в игре, а у нас еще и грузовики), либо пушку и всадников (конная артиллерия в игре), либо убежище и танкистов (бронетранспортер), либо все разом (танк, бронепоезд).
5. Без потерь конвертируются многие правила из других военных игр, например - инфильтрация. Уэллс сам предложил несколько вариантов расширений.
6. Надо отметить, что даже вводя что-то вроде шаблонов арт-огня, Уэллс гораздо более разумен и гибок, чем современные игроделы.
7. На примере изготовления Kriegspiel мы видим как бездумное введение пары "правдоподобных" коэффициентов вызывает лавинообразный рост числа уравнений и особых случаев. А ведь еще за 60 лет до выхода книги Уэллса русские объяснили под Балаклавой английской легкой коннице, что расчетам английских полковников верить нельзя.
8. "По большому полю можно перемещать солдатиков (за исключением конных разведчиков) в коробках с утроенной скоростью. Сколько солдатиков в коробке, противник узнает только когда подойдет ближе (на десять футов). Отряды, отошедшие от неприятеля на двадцать футов, можно опять упаковать в коробки".- вот, оказывается, когда появились Heroes of Might and Magic!

На мой взгляд, за счет некоторого снижения художественной привлекательности (своих 1:35 на такое дело не дам!) и некоторых семейных неудобств (как получить обратно снаряды, проглоченные детьми и собаками?), мы получаем возможность конструирования ДЕЙСТВУЮЩИХ пушек (скорее всего, введя ограничения на боеприпасы) и танков! Да, кстати, о бронемашинах Уэллс писал о них еще в 1903-ем (см. ПРИЛОЖЕНИЕ).

ПРИЛОЖЕНИЕ
H.G.WELLS / LAND IRONCLADS / 1903
ГЕРБЕРТ УЭЛЛС / НАЗЕМНЫЕ БРОНЕНОСЦЫ

СКАЧАНО БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ ПЕРЕВОДЧИКА, НО С ГЛУБОКОЙ БЛАГОДАРНОСТЬЮ
http://crusoe.livejournal.com

#1
Молодой лейтенант лежал бок о бок с военным корреспондентом и разглядывал в бинокль безмятежно тихую вражескую передовую.
- Пока - наконец сказал он - я смог разглядеть лишь одного.
- И что же он делает?- спросил военный корреспондент.
- Смотрит на нас в бинокль - ответил молодой офицер.
- И что, это называется война?
- Нет. Это Блох [Иван (Ян) Блох - довоенный (Первая мировая) польский писатель; он полагал, что война между ведущими державами зайдет в безысходный тупик и приведет к банкротству сторон без решительной победы].
- Пат?
- Нет! Если они не побеждают - проигрывают. Затяжка дела приносит победу нам.
Журналист ушел от полемики. Ему опротивели многодневные разговоры о политической ситуации. Он вытянулся на земле, зевнул и сказал:
- Ааааа, пусть и так.
Фьють!
- Что это?
- Выстрелили по нам.
Корреспондент сполз пониже.
- И никто не ответил.
- Не удивлюсь, если там думают, что все мы заскучали и разошлись по домам.
Репортер не ответил.
- Тем более что время жатвы…
Они стояли тут уже месяц. Вслед за объявлением войны, после первых, быстрых движений, дело шло все медленнее, пока ход событий вовсе не застопорился. Поначалу сражение чуть ли ни неслось вперед; агрессор перешел границу и пошел в общее наступление на столицу полудюжиной параллельных колонн, прикрытых передовой завесой мотоциклистов и кавалерии. Обороняющиеся выпустили конницу; подвижные силы тормозили агрессора, язвили его, вынуждали развертываться, заходили во фланг и били каждый раз с новой позиции в отлично отработанном стиле боя; так прошли несколько первых дней, пока, однажды - БАМ!- конница не ударилась о подготовленную линию обороны. Надежды и расчеты на изнурение врага не сбылись. Только что он шел вперед с явным намерением наступать и впредь, колонны двигались, разведчики искали орудийные позиции и вот, в одночасье, агрессор встал безо всяких намерений к дальнейшей атаке и принялся копать траншеи - так, как если бы желал остаться на позициях до скончания времен. Он вдруг сделался неподвижен и неимоверно, неожиданно осторожен; прикрыл конвои, защитил медлительную пехоту, заранее пресек любой способ тяжелого удара.
- Но им неизбежно атаковать - настаивал лейтенант.
Неделю назад, военный корреспондент так же настаивал на своем: "Они атакуют на заре - говорил он - и вы не успеете и глазом моргнуть, как окажетесь среди штыкового боя в собственных траншеях".
Тогда молодой лейтенант лишь подмигнул.
Однажды, на рассвете, в пяти сотнях ярдов перед окопами затеялась десятиминутная, отчаянная пальба в белый свет - пикет, выставленный с расчетом предупредить попытку ночной атаки, беспричинно запаниковал и принялся отчаянно опустошать магазины - тогда корреспондент понял смысл лукавого жеста.
- Но что бы вы предприняли на месте врага - спросил вдруг репортер.
- Если бы остался тем, кто я теперь?
- Да.
- Захватил бы наши траншеи.
- Но как?
- Хитростью! Проползти полпути, темной ночью, до восхода луны; схватиться с нашими передовыми. Перестрелять тех, кто побежит; добить остальных днем. Изучить каждый клок земли, провести день в норах и подойти еще ближе следующей ночью. Местность неровная, бугристая; можно выйти на дистанцию броска - это нетрудно. За ночь, за несколько ночей… Для наших ребят это была бы простая игра, они такому научены. … Пушки? Шрапнель не остановит умелого человека.
- Но почему бы и противнику не сделать этого?
- Беда в том, что их люди недостаточно дикие. Сказать по правде, они - сборище культурных горожан. Клерки, мастеровые, студенты - цивилизованные люди. Они могут писать, они умеют говорить, творить слова и предметы, но никто, ни разу в жизни не спал в чистом поле; не пил ничего кроме чистейшей воды из фабричных бутылей; никто, со младенчества, не ел реже трех раз в день. Еще шесть месяцев назад, половине их кавалеристов не приходилось садиться на коня. Посмотрите - они держаться в седле как велосипедисты! Они дилетанты в игре - и знают это. Наши люди в четырнадцать лет куда как более мужчины. Что-ж, отлично…
Военный корреспондент размышлял, погрузив лицо в ладони.
- То есть благопристойная цивилизация не в силах состязаться с…
Он замолчал, подбирая вежливое слово.
- С теми, кто вырос на природе - помог лейтенант.
- Точно,- сказал корреспондент.- И прогрессу пришлось остановиться.
- Похоже на то - подтвердил офицер.
- Но прогрессу сопутствует наука, вы меня понимаете. Так появились ружья и пушки; теперь вы их используете.
- Да; и наши прекрасные охотники, скотоводы, наши удалые ковбои и негры-гуртовщики используют все это в сто раз лучше, чем… Но что там?
- Что такое?- Корреспондент увидел, что собеседник припал к полевому биноклю и вынул свой.- Где?- репортер водил зрительными стеклами вдоль вражеских линий.
- Ничего - ответил лейтенант, не отрываясь от окуляров.
- Ничего?
Офицер опустил бинокль и пояснил:
- Я что-то заметил в этой рощице. Что-то черное. Но опознать не могу.
Журналист с отменным тщанием вгляделся в непонятное.
- Ничего у них для нас нет.- Молодой лейтенант перевернулся на спину, посмотрел в темнеющее вечернее небо и заключил: - И ничего не случится, разве что…
Корреспондент испытующе поглядел на него.
- Разве что у них начнется желудочная эпидемия, или иная хворь - живут-то без подобающей канализации.
От лагерных палаток протрубил рожок. Военный корреспондент соскользнул к подножию взгорка и встал на ноги. Буум! Звук пришел издали, слева. "Вот те на!" - воскликнул репортер, промедлил и вновь полез на взгорок. "Палить в это время совершенно против правил!"
Молодой лейтенант промедлил с ответом, невозмутимо вглядываясь в небо, и снова указал на отдаленную рощу.
- Наше тяжелое орудие. Стреляли по этому.
- По тому, что ничего не значит?
- Как бы то ни было, именно туда.
Мужчины замолчали и снова припали к биноклям. "Уже сумерки" - заключил, наконец, лейтенант. Он поднялся на ноги.
- Я бы немного подождал - попросил корреспондент.
Лейтенант покачал головой.
- Ничего не увидим.
Он извинился и пошел назад, к траншее, где его маленький отряд - ловкие, дочерна загорелые солдаты - травили вечерние байки. При виде офицера люди деловито засуетились. Корреспондент поднялся, бросил взгляд назад, на полминуты отвернулся к загадочным деревьям и снова поворотился в сторону лагеря.
Он размышлял: черное в рощице, выстрел по миражу - что бы это ни было - из тяжелого орудия - как примут редактор и читатель эту историю? Занимательно ли для публики?
- Хоть тень интереса за десять дней - подумал репортер - Впрочем, нет. Я напишу другую статью: "Война выдохлась?"
Он оглядел темную путаницу траншей - одна над другой, лишь начатые, и грозные, готовые, оборудованные. Сумерки и туман скрадывали очертания оборонительных линий, тут и там зажигались лампы, у маленьких костров собирались группы людей. "Здесь никакое войско не преуспеет" - подумал журналист.
Эта война угнетала его. Журналист полагал, что множество вещей на свете куда как лучше военных упражнений; он верил, что современный прогресс, со всеми его нездоровым напряжением, чудовищной концентрацией рабочих сил, несправедливостями и огорчениями все-же не порочен по сути своей и несет миру надежды; мысль о том, что дети природы, привычные охотники, далекие от книг, искусств, радостей образованной жизни небезосновательно надеются остановить и, в конце концов, разбить грандиозное движение язвило его цивилизованную душу.
Вслед за его мыслями, как будто бы нарочно от траншей появился отряд; солдаты шли мимо корреспондента в колеблющемся свете путеводного фонаря.
В красном свете мелькали лица; одно, на мгновение, высветилось в анфас - обычный в рядах обороняющихся облик солдата: нос картошкой, пухлые губы, светло-серые, недоверчиво-хитрые глаза; заломленная на сторону широкополая шляпа с фазаньим пером - эдакий деревенский Дон-Хуан; темно-коричневая кожа, крепкое тело, широкий шаг неутомимого пешехода, рука привычно держит винтовку.
Корреспондент ответил на приветствие и двинулся прочь.
- Деревенщина - шептал он - хитрая, примитивная деревенщина. И, все-же, они собираются побить город в военной игре!
В красном зареве между ближайшими палатками началось пение - сначала один, затем полдюжины громких, нестройных, душевных голосов затянули немудреную и чрезвычайно сентиментальную патриотическую песню.
- Снаряд вам на голову!- злобно пробормотал корреспондент.

...

...

#2
Сражение началось в секторе после названном "Хэкбонс Хат" - плоская, широкая полоса нейтральной земли не предоставляла укрытия и ящерице; встревоженные люди, спросонок наводнившие траншеи сочли атаку лишним доказательством пресловутой, многажды перетолкованной неопытности врага. Поначалу корреспондент не поверил своим ушам и готов был поклясться, что и он, и сосед по палатке - поднятый среди ночи военный художник пытался обуться при свете зажатого в руке фонарика - оказались жертвами общего помрачения умов. Репортер сунул голову в ведро с ледяной водой и принялся утираться полотенцем; рассудок, наконец, вернулся к нему. Он прислушался.
- Ну и ну! На этот раз не панический огонь! Грохочет словно десять тысяч телег на железном мосту!
Затем в нарастающем шуме появились новые звуки.
- Пулеметы!
Затем:
- Орудия!
Рисовальщик в одном ботинке посмотрел на часы, затем снова и недоверчиво глянул на циферблат:
- Полтора часа до рассвета. В конце-концов, вы верно угадали метод их атаки.
Корреспондент привычно проверил, есть ли в карманах запас шоколада и вышел из палатки. Несколько минут он стоял, привыкая к ночной темноте. "Хоть глаз выколи!" Глаза, наконец, различили лоскут черного неба между контурами соседних тентов. Художник вылез следом и немедленно упал, споткнувшись о растяжку. Время подошло к половине третьего - самое темное время суток; по сплошному, черному шелку неба метались лучи вражеских прожекторов, непрестанная беготня сполохов. "Пытаются ослепить наших стрелков" - сказал военный корреспондент, дождался художника и двинулся к линии в тревожной торопливости.
- Осторожно! Окоп!
Они остановились.
- Проклятые прожектора!- сказал репортер.
Лучи света блуждали там и сям, люди собирались в отряды и шли в траншеи. Репортер и рисовальщик двинулись было за солдатами, но тут глаза баталиста привыкли, наконец, к темноте. "Если это дренажная канава - сказал он - и мы вскарабкаемся по ней, то выйдем прямо на гребень холма". Они двинулись; лучи прожекторов за спиной ощупывали палатки, художник и корреспондент снова и снова натыкались на разбитую землю, блуждали и спотыкались, но, через короткое время оказались у вершины. Что-то загрохотало, как будто в небесах столкнулись два огромных железнодорожных состава; внезапно, подобно пароксизму града, сверху посыпались шрапнельные пули. "Порядок!" - воскликнул журналист. Они, наконец, добрались до гребня и стояли теперь над темным миром, среди яростной мешанины света и - главным образом - шумов.
Слева и справа, все вокруг них грохотало - работали все армейские огневые средства; шум, поначалу показался совершенно беспорядочным и безобразным; затем вспышки огня, проблески света и некоторые предположения позволили оконтурить картину. Корреспондент смотрел и обдумывал: враг, похоже, решился атаковать линию всеми наличными силами и теперь должен был либо победить, либо совершенно погибнуть.
"Смерть на рассвете" - подумал он с привычкою к газетным заголовкам, помолчал и затем - возжелав похвалы - изложил теорию баталисту. "Должно быть, они рассчитывали на внезапность" - добавил он.
Стрельба приняла удивительный характер. Корреспондент услышал в адском грохоте ритм. Шум на время утихал - различимо, ощутительно, как будто кто-то брал паузы и испытующе вопрошал: "Остались ли живые?" Тогда мерцающая бахрома винтовочных вспышек рассыпалась, угасала, и из глубины, с отдаленных на две мили позиций приходили гулкие удары тяжелых вражеских пушек. Затем, вдруг, западнее или восточнее холма начинали винтовки, и буйство вскипало вновь.
Военный корреспондент попытался изобрести какую-нибудь теорию и объяснить странный характер боевых шумов, но размышления оказались вдруг прерваны - он обнаружил, что их местоположение теперь освещено самым превосходным образом. Репортер разглядел окрестности: впереди холма черные силуэты стрелков спешили к ближайшей траншее. Стало видно, что идет небольшой дождь. Вдали, между холмом и вражеской линией по чистому полю бежали люди - не свои ли солдаты?- в полном беспорядке. Репортер увидел, как один из беглецов вздел руки и упал. На границе света и тени блуждающие лучи прожекторов сошлись на чем-то черном, блестящем, а за ним, совсем издали на мир взирал холодный белый глаз. "Вить-вить-вить" - засвистело над головами; художник кинулся искать убежища, корреспондент - за ним. Ударила шрапнель - совсем близко, чуть ли ни на расстоянии вытянутой руки; мужчины упали в какую-то выемку и вжались в землю. Потом свет и шум ушли в сторону, и холм остался в темной, загадочной ночи.
Корреспондент приподнялся и пролаял проклятие.
- Что за чертовщина валит наших солдат?
- Оно черное - сказал художник - и похоже на форт. В двух сотнях ярдов от нашей первой линии.
Он поискал сравнений.
- Что-то вроде большого блокгауза или гигантской, перевернутой миски.
- И оно двигалось!- воскликнул военный корреспондент.
- Вы вообразили, что движется - иллюзия прожекторных лучей, крадущийся ночной кошмар.
Они выползли на кромку выемки и лежали теперь среди безмерной темноты. Некоторое время ровно ничего не было видно, затем прожекторные лучи с обеих сторон снова сошлись на странном предмете.
Бледный свет открыл нечто вроде огромного, неуклюжего насекомого - жука, размером с броненосный крейсер; оно ползло прямо на первую линию траншей и било огнем через боковые пушечные порты. Пули барабанили по его панцирю словно яростный град по железной крыше.
Видение задержалось на единый миг; затем монстра сокрыла вновь наступившая тьма, и лишь крещендо выстрелов указывало на его движение вперед, к траншеям.
Мужчины принялись обсуждать увиденное, но залетевшая на холм пуля бросила в лицо художника горсть земли и товарищи решили вернуться под защиту окопов. Они постарались никак не выказать своего присутствия и незаметно вернулись ко второй линии еще затемно. Рассвет не успел открыть поля боя, в траншеях скопилась толпа оживленно судачащих в ожидании стрелков. По их мнению, выдумка врага совладала с передовыми пикетами но не была способна на большее. "Днем мы захватим их во множестве" - сказал дородный солдат.
- Их?- спросил корреспондент.
- Говорят, они выстроились в цепь и ползут на нашу линию по всему фронту… Говорят так.
Темнота убывала медленно, видимость устанавливалась постепенно. Лучи прожекторов перестали мести горизонт. Вражеские чудовища - темные пятна на темном фоне - постепенно приобретали четкие очертания. Военный корреспондент механически жевал шоколад, не отрывая глаз от обширной панорамы под хмурым небом. По оси батальной картины с интервалом в три сотни ярдов протянулся строй четырнадцати или пятнадцати огромных, неповоротливых призраков и их линия, видимая в перспективе, нисходила к передовым траншеям. Судя по всему, устройства вели огонь по скученным в укрытии солдатам. Они подошли так близко, что артиллерия умолкла. Бой шел лишь на первой линии траншей.
Вторая линия возвышалась над первой и, по мере прибывания дня, корреспондент смог разглядеть защитников - они расступались перед машинами и скучивались за поперечными насыпями - защитой траншей от анфиладного огня. Вблизи от машин не осталось никого - валялись лишь раненые и мертвые останки; обороняющиеся раздались направо и налево от сокрушившего бруствер носа наземного броненосца. Репортер достал бинокль и немедленно оказался среди солдатских расспросов.
Они хотели видеть и знать; сначала корреспондент объяснял, что люди за валами не могут ни сопротивляться, ни отступать и ищут спасения, а не боя; затем счел за лучшее отдать бинокль дюжему и недоверчивому капралу. Позади раздался скрипучий голос - тощий солдат болезненного вида беседовал с баталистом:
- Эти парни, внизу, в ловушке. Если отступят - попадут под огонь, их перебьют начисто…
- Они стреляют не часто, но каждый раз в цель.
- Кто?
- Люди в этой штуке. Когда ребята поднимутся…
- Куда?
- Мы уведем их из траншей, когда сможем. Наши парни уйдут к нам, наверх, зигзагами… Кто-то уцелеет… И когда все уйдут, придет наш черед. Обязательно! Эти штуки не могут пересечь траншеи или войти в них, они повернут назад и тогда их разобьет артиллерия. Непременно разобьет. Понимаете?
Уверенность вернулась к солдату.
- А потом мы сам пойдем к этим хитрецам.
Корреспондент обдумывал идею несколько минут, затем отобрал бинокль у дюжего капрала.
День разгорался. Низкие облака рассеивались, место солнечного восхода засветилось лимонно-желтым пятном. Репортер смотрел на броненосец. Теперь блеклый свет серых утренних сумерек осветил склон и дополз ровно до линии передовой траншеи. Корреспондент нашел, что сухопутный корабль вовсе не собирается поворачивать. Он был длиною в восемьдесят, а то и сто ярдов - расстояние в двести пятьдесят ярдов скрадывало размеры - с крышей в форме плоского черепашьего панциря. Сплошные, гладкие стенки доходили до десяти футов; выше, под самым козырьком крыши, поверхность была устроена сложным образом - там теснились пушечные порты, выглядывали стволы винтовок и трубы телескопов - частью фальшивые, но неотличимые от настоящих. Машина заняла подобающую позицию и вела продольный обстрел траншеи - в ней, насколько мог видеть корреспондент, повсюду валялись мертвые, немногие солдаты оставшиеся в живых скучились в две-три группки. Травяное поле перед траншеей осталось размечено цепочками вмятин - так морское животное оставляет на пляже прерывистые следы. Справа и слева от линий следов-цепочек валялись мертвые тела и шевелились раненые - солдаты попали под огонь, убегая с выдвинутых вперед позиций в свете вражеских прожекторов. Машина свесила голову в траншею и замерла, как будто мыслящее существо размышляло над планом дальнейшей атаки.
Корреспондент опустил бинокль; теперь многое прояснилось, он получил пищу для размышлений. Ночные твари, очевидно, выиграли первую линию; теперь в сражении наступила пауза. Возможно, враг увидел - случайно, или узнал загодя - о второй и третьей линиях обороны вверх по склону. В траншеях залегли густые цепи стрелков, изгибы верхних линий предоставляли возможность для перекрестного огня. Рядом говорили о пушках.
- Сейчас мы на линии огня тяжелых орудий на холме, но скоро их передвинут и тогда пушки сотрут эти штуки в порошок - успокоительно объяснял тощий солдат.
- На мелкие куски - отозвался капрал.
"Банг! Банг! Банг! Виииииир!" - звук ударил по нервам, стрелки непроизвольно опорожнили магазины. Корреспондент обнаружил, что лишь он и художник остались позади и без занятия; перед ними вдруг выстроился ряд прилежно дергающихся от неустанной стрельбы спин.
Чудище двинулось и двигалось под градом выстрелов; потоки пуль высекали искры из металлической шкуры. Оно запыхтело - туф-туф-туф - и выпустило за собою маленькие струйки пара, затем подобралось, подобно моллюску перед движением, подняло подол и, по всей длине монстра, бахромою появились - ноги! Короткие, толстые конечности, нечто вроде бородавок или кнопок, толстенькие, с плоской пяткой - так выглядят ноги слона и, одновременно, ножки гусеницы. Юбка чудовища задиралась все выше, корреспондент внимательно пригляделся в бинокль - так и есть; ножки прикреплены к ободьям колес. Мысль прыгнула в прошлое время: безмятежный мир, Виктория-Стрит, Вестминстер, интервью с мистером, мистером…
- Мистер Диплок - вспомнил корреспондент.- Он назвал это "системой Педрэйл". Какая неожиданная встреча!
Один из стрелков оторвался от ружья и поднял голову чтобы получше разглядеть умозрительный результат - шквальный огонь, по всем соображениям, должен был смутить монстра и остановить его у траншеи - но тотчас получил пулю в шею, рухнул и исчез из виду. Военный корреспондент присел пониже, но после беглого взгляда назад и некоторой - короткой и мучительной - заминки вновь направил бинокль на устройство, выпускавшее из себя ножки - одну за другой. Желание видеть вытягивало его из траншеи. Казалось, лишь пуля в голову способна пресечь репортерское любопытство…
Тощий стрелок со скрипучим голосом бросил стрелять и обернулся, чтобы еще раз настоять на своем. " Они не смогут перейти - выкрикнул он.- Они…"
- Банг! Банг! Банг!- гремело кругом.
Тощий проскрипел еще пару слов, затем оставил разговор, резюмировал совершенную невозможность никому перейти траншею энергичным мотанием головы и вернулся к стрельбе.
В те самые минуты увесистый аппарат пересекал траншею. Когда корреспондент вновь обратился к биноклю, машина уже стояла над препятствием и ощупывала чудными ножками противоположный борт в попытках найти опору. Опора нашлась, и чудище поползло, пока большая часть его туши - вот уже и вся туша - не оказалась на другой стороне. Аппарат на мгновение помедлил, опустил юбку чуть пониже, нервно вздохнул - "тут, тут!" - и вдруг зашагал прямо на холм, на наблюдателя со скоростью шесть миль в час.
Любопытствующий баталист толкал корреспондента под локоть.
Некоторое время солдаты держали позицию и отзывались яростным огнем. Затем настроение тощего солдата переменилось, и он заспешил от места боя. "За ними" - сказал художнику репортер и, не оглядываясь, двинулся по траншее.
Только что он наблюдал, как десяток жирных тараканов рвутся на склон, перерезанный траншеями; теперь внешний мир остался за бруствером и репортер видел только узкий, наводненный людьми проход. Большая часть спешила уйти, лишь несколько пробирались навстречу или оставались на месте. Ему не пришло в голову обернуться и посмотреть, как нос чудовища переползает траншею; он даже не проверил - успевает ли следом рисовальщик. Рядом посвистывали пули; солдат впереди шатнулся и упал; затем журналист стал частью толпы, отчаянно дерущейся за вход в поперечный коридор - один из зигзагообразных ходов сообщения, они позволяли обороняющимся подниматься и спускаться по склону, не выходя на поверхность холма. Это было похоже на панику в театре. По жестам и обрывкам фраз корреспондент понял, что чудища овладели и второй линией.
Репортер потерял всякий интерес к общему ходу сражения, теперь его заботила одна лишь собственная персона; он стал дерзновенно труслив, старался уйти от боя подальше; разрозненные, дезорганизованные толпы стрелков вокруг занимались ровно тем же. Он пробирался по сети траншей; время от времени собирал волю в кулак и перебегал участок открытой местности, испытал мгновения паники, чуть ли ни животной и минуты стыда - тогда он останавливался и пытался разглядеть рисунок боя. В то утро он вел себя ровно так же как многие тысячи людей вокруг. Разум вернулся к нему на самой вершине холма. Он стал в кустарнике и огляделся.
Наступил полный день. Серое, утреннее небо теперь блистало синевой; от густых рассветных облаков остались лишь тающие на глазах пушистые клочки. Мир внизу был ясен и необычно чист. Невысокий - каких-то сто футов - холм стоял посреди совершенно ровной местности и предоставлял замечательный круговой обзор. На севере, в удаленной миниатюре, открывался лагерь с его палатками, гружеными повозками, всем хозяйством большой армии; офицеры скакали, солдаты исполняли бесцельную работу. Некоторые, впрочем, спешили встать в строй; за палатками собиралась кавалерия. Прежние защитники траншей густо спешили в тыл по склонам, расстроенной массой, словно овцы, лишившиеся пастуха. То тут, то там вспыхивали разрозненные попытки встать и удержаться, но сколь-либо заметной концентрации сил не усматривалось; люди текли потоком. Южный склон пересекали траншеи и прочие земляные оборонительные сооружения. Там атаковали железные черепахи - четырнадцать машин выстроились в линию на трехмильном участке и шли вперед со скоростью бегущего человека, методически расстреливая и рассеивая всякий возникающий очаг сопротивления. Здесь и там виднелись небольшие группы под белыми флагами - обойденные, без возможности бежать либо сопротивляться. Вражеские мотоциклисты шли в открытую брешь, в свободном строю и полной безопасности - моторизованная пехота довершала работу аппаратов. С вершины холма защитники выглядели совершенно разбитою армией. Механизм в железной броне прошел сквозь пули, пересек тридцатифутовую траншею и теперь, спокойно и точно расправлялся со стрелками; он, несомненно, мог одолеть все кроме рек, пропастей и пушек.
Корреспондент посмотрел на часы.
- Половина пятого! Дело началось в половину третьего. Бог мой! Всего два часа и хваленая армия бежит - и до сих пор эта воинственная деревенщина никак не использовала пушки!
Он повел биноклем направо и налево, затем уставил стекла на ближайшего врага - броненосец двигался прямо на него, их разделяло не более трех сотен ярдов - и поискал места для отступления: пора было уходить от скорого плена.
- Они ничего не предпринимают - сказал корреспондент и бросил последний взгляд на машину.
И тут, издали, слева пришел пушечный удар. Им началась скорая орудийная пальба.
Корреспондент замялся и решил задержаться.

...

...

#3
Защитники рассчитывали парировать прорыв одними лишь винтовками. Они укрыли орудия на разных позициях, на холме и за холмом в готовности ответить на артиллерийскую прелюдию противника к атаке. Обстановка переломилась на рассвете и пока расчеты готовили орудия к движению, сухопутные броненосцы успели пройти передовые траншеи. Никто не предполагал бить по собственным, пусть и отступающим частям, большую часть пушек разместили в расчете на контрбатарейную борьбу с противником и артиллеристы не могли немедленно накрыть целей у второй линии траншей. Тем временем, наземные броненосцы быстро шли вперед. Генералу обороняющейся стороны выпало противостоять невиданному способу атаки; теперь одни лишь пушки должны были воевать среди разбитой и отступающей пехоты. Враг не оставлял достаточно времени на осмысление ситуации - у генерала было едва ли полчаса для ответа на вызов и он не нашел достойного ответа. Тем утром наземные броненосцы продолжили атаку и каждое орудие, каждая батарея действовали по обстоятельствам. Для большей части артиллеристов игра закончилась скверно.
Некоторые пушки успели дать два или три выстрела; некоторые один или два. Процент попаданий оказался мал. Гаубицы, естественно, не смогли ничего. Броненосцы применили единую тактику. С началом артиллерийского обстрела, монстр поворачивал на орудие, подставляя под прицел как можно меньшую площадь, но действовал не против самой пушки, а заходил несколько сбоку с намерением уничтожить расчет. Несколько выстрелов дали замечательный результат: три батареи при бригаде левого крыла разрушили один из аппаратов. Три машины вышли на те же орудия, получили попадания с дистанции прямого выстрела, но остались в движении и повернули прочь. Наш военный корреспондент не увидел, как несколько пушек мгновенно остановили неудержимую атаку на левом фланге; он - забыв на время об опасности - наблюдал за безрезультатными попытками ближайшей к нему полубатареи 96В на правом крыле.
Немедленно за первыми выстрелами - их дали три левофланговые батареи - корреспондент услышал лошадиный топот с обратного ската холма; вскоре появилась первая упряжка, за ней еще две - три орудия спешили на северную сторону возвышенности, к позициям, невидимым из большинства машин - теперь аппараты ползли прямо на гребень, через поток медлительной пехоты, разбрасывая толпу по сторонам и оставляя ее внизу.
Полубатарея развернулась в линию, каждое орудие получило сектор обстрела. Упряжки остановились; расчеты сняли пушки с передков и приготовились к делу.
Банг!
Броненосец показался сквозь бровку растительности холма, пушкари отчетливо увидели его длинную черную спину. Машина остановилась как будто в замешательстве.
Два орудия выстрелили вслед за первым; огромный противник повернул на пушки. Теперь он был отчетливо виден на фоне голубого неба. Машина ринулась вперед.
Пушкари отчаянно засуетились. Корреспондент оказался вблизи от орудийных позиций и мог разглядеть в бинокль гримасы возбуждения на их лицах. Затем один из расчета упал и репортер осознал, что машина ведет ответный огонь.
Какое-то время броненосец быстро наползал на мечущихся артиллеристов, но в сорока ярдах от орудий отвернул с пути и стал к позициям бортом - внезапно, словно в порыве великодушия. Журналист перевел бинокль на пушки и понял, что монстр косит расчеты пулями со смертельной скоростью.
Великолепное зрелище обернулось кошмаром. Пушкари беспорядочно падали. Смерть шла от пушки к пушке. Банг! Левое орудие дало второй, безнадежный выстрел - промах; это было последнее, что сделала полубатарея. Среди мертвых и умирающих выжили полдюжины артиллеристов. Они тотчас подняли руки. Бой закончился. Военный корреспондент замешкался, выбирая - остаться в кустах, дождаться момента, чинно сдаться в плен или последовать намеченному пути отступления и укрыться в ближайшей канаве? Плен определенно воспрепятствует передаче в редакцию материала; бегство оставляет кое-какие возможности. Он решил спрятаться в канаве, выждать и, при первой же возможности спуститься в лагерь, воспользоваться замешательством и раздобыть лошадь.

...

...

#4
Позднейшие авторитеты находят в первых наземных броненосцах множество изъянов, но в день боевого крещения они отлично исполнили свою задачу. Боевые аппараты вышли длинными и узкими, двигатель покоился на надежнейшем стальном каркасе; броненосец ходил на восьми парах больших - диаметр десять футов - колес системы "Педрэйл"; каждое колесо - ведущее, на собственной длинной оси; каждая колесная ось соединена вертлюгом с центральным валом. Конструкция ходовой части наилучшим образом отвечала езде по неровностям местности. Аппарат мог ползти по грунту с ямами и кочками высотой или глубиною в фут; свободно держал прямой и поперечный ход даже и на крутых склонах. Двигателем управляли инженеры под командой капитана; сам командир сухопутного корабля наблюдал обстановку через маленькие бойницы прорезанные вокруг самого верха подвижной двенадцатидюймовой железной брони - защитной шкуры монстра. Помимо боковых амбразур, капитан мог выдвинуть из центра стальной крыши рубку со смотровыми оконцами. Каждый стрелок располагался в отдельном, маленьком каземате особенного устройства. Конструкторы подвесили стрелковые кабинки вдоль силового каркаса броненосца, с внешней и внутренней его стороны на манер сидений ирландского прогулочного кабриолета. Оружие стрелков - их винтовки - были особенными и не шли ни в какое сравнение с примитивной машинерией солдат противника.
Прежде всего, они были автоматическими - выбрасывали стреляную гильзу и досылали новый патрон после каждого выстрела и так до опустошения магазина; затем, винтовки оснастили весьма примечательными прицелами - маленькими камерами-обскурами. Отчетливая световая картинка отображалась в плоскую коробку на столике перед каждым стрелком.
Картинка перекрещивалась двумя линиями, и когда перекрестие ложилось на подходящую цель, ружье давало выстрел. Прицеливание стало изумительно удобным делом. Стрелок стоял за столиком, держа в руках приспособление, схожее с чертежным циркулем и, применяясь к картинке, менял раствор этого циркуля - разводил или сближал ножки, постоянно удерживая прицел на должной высоте - около высоты человеческого роста, если хотел убить человека. Короткий, двойной спиральный провод - такой же, как провод электрической лампы - связывал устройство с винтовкой; ножки циркуля расходились или сходились, прицел поднимался или опускался. Влажность могла сказаться на прозрачности воздуха, но тут помог изобретательно примененный кетгут - материал, известный своей чувствительностью к атмосферическим условиям. Когда броненосец был на ходу, прицел получал компенсирующее отклонение в направлении движения. Стрелок стоял в каземате, среди кромешной темноты, вглядывался в картинку обскуры и оперировал циркулем, сжимая в другой руке набалдашник, похожий на дверную ручку. Он поворачивал ручку и тем крутил над собою винтовку; картинка в камере ходила направо и налево, подобно колеблющейся панораме. Стрелок видел цель - вражеского бойца - ловил его в перекрестие линий и нажимал пальцем маленькую кнопку - такую же, как кнопку звонка - с удобным расположением в центре ручки. Тогда винтовка стреляла. Если, в силу какой-то неудачи, стрелок давал промах, он немного подкручивал ручку, или юстировал циркуль, повторно нажимал кнопку и уже не промахивался.
Винтовки и прицелы высовывались из бойниц под самым карнизом, под крышей броненосца. Бойниц было множество, они шли в три ряда и из каждой торчали ствол с прицелом - частью фальшивые; попасть в настоящие можно было лишь по счастливой случайности. Тогда молодой человек внизу говорил "Тьфу!", включал в каземате электрический свет, втягивал к себе, вниз, прицел и винтовку и производил ремонт -заменял неисправные части или, при сильных повреждениях, все стрелковое приспособление.
Представьте себе ряды кабин, нависающие над круговертью осей; вообразите стрелковые казематы между большими колесами с подвешенными на ободьях слоноподобными ножками. Кабины открываются внутрь броненосца, в центральную галерею - она идет по оси монстра и по всей длине галереи стоят мощные, компактные двигатели. Пульсирующие машины втиснуты в протяженный тоннель; в центре, у лесенки, ведущей в боевую рубку, стоит капитан; он командует молчаливыми, внимательными инженерами - по большей части знаками. В дрожание и шум машин вплетаются голоса винтовок и прерывистый лязг пуль, бьющих о броню. Капитан, снова и снова поворачивает штурвал подъемника смотровой рубки, поднимается вверх, наполовину скрывается в люке - тогда инженеры видят лишь его ноги - и спускается с новыми приказами. Капитанское место освещено всего двумя электрическими лампами - иначе подчиненные не разглядят командира; спертый воздух густо насыщен парами масел и бензина. Если бы наш военный корреспондент вдруг перенесся из внешнего простора во внутренности аппарата, то нашел бы картину совершенно иного мира.
Конечно, капитан видел обе стороны сражения. Он поднимался по лестнице, запускал голову в рубку, в область естественного солнечного света и радовался зрелищу опустошенных траншей, видел бегущих и павших солдат, группы оставшихся без надежды пленных, разбитые пушки; затем спускался вниз, в пропахшие нефтью сумерки машинного отделения и отдавал команды: "Средний ход", "Малый ход", "Полоборота вправо" - или обходился без приказов. Время от времени капитан прикладывался к загубнику переговорной трубы - их устроили рядом, по обе стороны лестницы - и командовал левому или правому борту своего странного корабля: "Огонь по артиллеристам!" или "Правый борт, очистить сто ярдов траншеи!".
Мы с легкостью найдем офицеров, похожих на капитана среди личного состава флота Его Величества - молодой, крепкий, загорелый командир, внимательный, умный спокойный. На броненосце работали хладнокровные и рассудочные люди - такими был сам командир, его инженеры и стрелки. В их действиях не было и следа лихорадочной активности, неумной поспешности; их жилы не лопались от чрезмерного напряжения и истерических усилий - ничего из набора, зачастую полагаемого обычным для героических дел.
Молодые инженеры обходились с разбитыми врагами подобающе милосердно и питали к ним с безграничное презрение как если бы большие и сильные люди в перекрестии точных прицелов броненосца были бы большими и сильными неграми самого низшего сорта. Они презирали их за решимость сопротивляться, презирали за крикливый патриотизм, за сентиментальные свойства характера, но прежде всего - за малую образованность и примитивнейшие, безо всякой изобретательности методы ведения войны. "Пусть они и решили драться - полагали молодые инженеры - но почему, черт возьми, они не воюют, как того требует здравомыслие?" Они отвергали мысль о собственной глупости, о том, что и сами недалеко ушли от противника - та же дикость, то же расточительное безрассудство, отыгранное рассудочными методами. Они не видели, что в действительности принуждены сами, вынужденно изобретать машины уничтожения, и следуют одной только линии - бойня, жестокое принуждение воинственных крестьян безо всякой альтернативы; они гнали мысль о неотъемлемом, безграничном безумии любой войны.
Тем временем, стрелки, с механической исполнительностью аккуратного клерка перед гроссбухом крутили ручки и нажимали кнопки…
Капитан остановил броненосец номер Три на гребне холма, у захваченной полубатареи. Пленные стояли навытяжку и ожидали; за ними должны были приехать мотоциклисты. Капитан обозревал поле победной битвы из рубки.
Генерал подавал сигналы.
- Пятый и Четвертый занимаются орудиями на левом фланге, препятствуя любой попытке возобновления огня. Седьмой, Одиннадцатый и Двенадцатый, продолжайте заниматься вашими орудиями; Седьмой, выходите на позицию над пушками, захваченными Третьим. Вы найдете себе работу, не так ли? Шестой и Первый, скорость десять миль в час, выходите в тыл их лагеря, к реке - так мы отрежем всю эту толпу.
Молодой капитан вмешался и дал знать о себе.
- А, вот вы где! Второй и Третий, Восьмой и Девятый, Тринадцатый и Четырнадцатый, держите дистанцию в тысячу ярдов, ждите команды, затем наступайте малым ходом перед мотоциклистами. Пресекайте любую попытку противника организовать войска. Все идет хорошо. Но где Десятый? Вот он! На десятом ремонт, двинется при первой же возможности. Они подбили Десятого!
Дисциплина на броненосце была скорее деловой, чем формальной; капитан опустил голову из рубки и сообщил:
- Ребята, они подбили Десятого. Думаю, не смертельно, но он встал.
Тем не менее, для расправы с разбитой армией осталось тринадцать здоровых монстров.
Военный корреспондент видел их из своей ямы. Чудища выстроились вдоль хребта и обменивались приветственными флажными сигналами. Стальные бока сияли в свете восходящего солнца.

...

...

#5
В час дня приключения корреспондента закончились в плену. К тому времени он успел украсть лошадь, упасть вместе с лошадью и чудом выбраться; тут же выяснилось, что животное сломало ногу; пришлось пристрелить его из револьвера. Несколько часов журналист провел в обществе приунывших стрелков, отбившихся от части, но ушел от них после спора о топографии местности и в одиночку направился к берегу реки - он думал так, но ошибся. Шоколад закончился, во всей окрестности не нашлось ни глотка воды. Стояла ужасная жара. Корреспондент нашел укрытие за разбитой каменной стеной и некоторое время наблюдал за отдаленным боем: конница попыталась атаковать пехоту на мотоциклах в разомкнутом строю, в то время как сухопутные броненосцы заходили кавалерии во фланги. Репортер убедился в значительном превосходстве мотоцикла над лошадью в скорости на травяном поле; кони часто падали на неровностях, мотоциклисты легко уходили от атаки, валя кавалеристов ужасающе точными выстрелами. Погоня ушла за пределы видимости, но корреспондент не сомневался, что всадники закончат свою потеху в скором и непременном плену. Вскоре укрытие пришлось досадно и вдруг покинуть - одна из наступающих машин затеяла анфиладный огонь вдоль стены. Корреспондент обнаружил, что натер на пятке пугающий волдырь.
Он прятался в низком кустарнике, среди камней и вдумчиво разглядывал свой носовой платок. За последние сутки ткань приняла весьма двусмысленный цвет.
- Но ничего белее у меня нет - сказал себе корреспондент.
Он успел убедиться, что враг оперирует на востоке, западе и юге, но окончательно решил более не рисковать и сдаться на личную и безоговорочную капитуляцию когда услышал шум броненосцев в полумиле, с севера,- номера Один и Шесть точно исполняли предписание генерала. Журналист уже собрался повесить белый флаг-платок на куст и встать рядом, в редкой тени пока кто-нибудь не заберет его, но неподалеку послышались голоса, топот, характерный шум конного отряда; военный корреспондент спрятал платок в карман и пошел на звуки.
Шум боя утих, и он отчетливо услышал хор голосов простых и грубых, но сердечных и даже исполненных достоинства - за кустами смачно богохульствовали старослужащие солдаты.
Корреспондент выскользнул из кустарника на открытую местность и увидел вдалеке бахрому деревьев - признак речного берега.
В центре панорамы открылся нетронутый пешеходный мост; справа виднелся другой мост - большой, железнодорожный. Два броненосца окаймляли картину слева и справа, словно два мирных, длинных сельских амбара; машины полностью контролировали две мили местности, речную долину и заранее предупреждали всякую возможность немирных проявлений. В нескольких ярдах от кустарника сгрудились захваченные остатки кавалерии - покрытые пылью, несколько дезорганизованные, явно огорченные но, тем не менее, отборные солдаты - цвет проигравшей армии. Посреди поля три или четыре всадника пользовались медицинской помощью; рядом, группа офицеров разглядывала невиданный механизм - издали и с глубоким отвращением. Все отчетливо понимали, что уловлены огромной сетью: прочие двенадцать броненосцев и множество вражеской пехоты - моторизованные и пешие горожане - теперь занимались пленными и захваченным военным имуществом, но оставались по прежнему бдительны.
- Шах и мат - подумал военный корреспондент и вышел на открытое поле.- Теперь я в плену, но в отличном обществе. Двадцать четыре часа назад я не сомневался в военном тупике, а теперь эти жулики пленили всю благословенную армию! Ну и ну!
Он припомнил беседу с молодым лейтенантом.
- Чудеса науки, конечно же, бесконечны; история цивилизованного народа когда-нибудь приходит к завершению, но он непременно одолеет детей природы, пока заботится о развитии наук. Пока заботится…
Он отвлекся на размышление о судьбе молодого лейтенанта.
Корреспондент относился к числу несообразных персон с неистребимым сочувствием к побежденным. Он разглядывал ражих, загорелых кавалеристов - разоруженных, спешенных, выстроенных в шеренги; непривычные к седлу городские мотоциклисты неумело отгоняли захваченных коней, а снятые на землю паладины бессильно наблюдали за позорным зрелищем. Репортер успел забыть, как давеча честил теперешних пленников "хитрой деревенщиной" и желал им поражения. Месяц назад он видел, как именно эта часть идет на войну во всем великолепии, и слушал рассказы о неподражаемой доблести кавалеристов, об их искусстве биться в рассыпном строю, о способности каждого стрелять на скаку и сметать любую противостоящую силу с поля сражения - будь то пехота или конница. И теперь, вопреки всякой справедливости, их победили несколько дюжин молодых людей на машинах!
В голову пришел подобающий заголовок: "Мужество против Машинерии". Журнализм приучает мыслить фразами.
Он прошел вдоль линии пленных - насколько позволили часовые - и сравнил крепкие пропорции побежденных с худосочными телами победителей.
- Головастые выродки - бормотал он.- Малокровные из Ист-Энда.
Журналист приблизился к группе захваченных офицеров и услышал высокий тенор полковничьей речи. Бедный джентльмен провел три года в отчаянной работе над лучшим в мире человеческим материалом; именно он довел искусство стрельбы с седла до совершенства, а теперь с отчаянным и естественным в наступивших обстоятельствах богохульством вопрошал прочих - что можно сделать против вышедшего на поле скобяного товара?
- Пушки - ответил кто-то.
- Большие орудия ограничены в скорости. Они не успеют за машинами, а малые пушки не устоят. Я видел, как их сметали. Вы можете дать внезапный выстрел, а потом, наверняка, погибнете как на бойне…
- Мы можем изготовить такие же штуки.
- Что? Больше жестянок? Мы?...
- Я назову статью - размышлял корреспондент - "Механики против мужчин" и начну ее высказыванием старины-полковника.
Но он был слишком хорош для журналиста и испортил красивое противопоставление. Полудюжина молодых людей в синих халатах вышли из победоносного броненосца выпить кофе с печеньем, и корреспондент не упустил отметить, что взгляд и поведение выдавали в них людей - несмотря ни на что.

SHAMBATTLE WARGAMING. КАК ИГРАТЬ В СОЛДАТИКИ. 1929

"Улучшение Уэллса" (http://www.nirya.be/snv/shambattle/). Причем, от нее современными играми унаследовано гораздо больше, чем от самого Уэллса. Подготовка поля боя и лимит времени - почти как у классика, а вот стрельба и рукопашная никуда не годятся. Реальной стрельбы нет. Для стрельбы из пушек и пулеметов (солдатики не стреляют) применены шаблоны, с тех пор оставшиеся почти без изменений (только треугольный "пулеметный" шаблон сейчас применяют для огнеметов). Для рукопашной схватки применили броски кубиков - как и по сей день, только теперь к ним добавляют всякие модификаторы.
Гораздо интереснее мелкие находки авторов, не унаследованные играми-потомками:

- Для определения дальности хода используется длина подставки солдатика. Подставка конника обычно длиннее подставки пехотинца, и получается, что первый перемещается быстрее.
- Появились раненые (по результатам бросков кубиков в рукопашной, и попавшие под арт-огонь на закрытой местности), и в игру введены госпитали и санитары. Госпитали разворачиваются в начале игры, или движутся к месту развертывания на правах пушек. Развернувшись, госпитали за ход вылечивают пару раненых солдат за вблизи себя. Санитары подтаскивают к ним раненых.
- Шпионы. Каждый игрок тайно назначает одного солдата в стане врага своим шпионом. Этот выбор фиксируется в секретной бумаге, которая оставляется в одном из пограничных городов. Эта бумага может быть перемещена своим солдатиком. Если враг захватывает бумагу, он раскрывает шпиона. В любое время своего хода игрок может сам раскрыть своего шпиона. С момента раскрытия и до конца игры шпион поступает в распоряжение игрока, его выбравшего, как обычный солдатик.
- Отождествление игрока с солдатиком-генералом. Убили последнего - игра проиграна.

К сожалению, все эти симпатичные "мелочи" никак не сбалансированы и, по большей части "не стреляют".
Впрочем, кому надо, вот правила. (В книгу включены правила трех уровней сложности, но в Сеть выложили только самую полную версию - "генеральскую").

ПРАВИЛА

Правила SHAMBATTLE ужасно просты. Имейте в виду, что она рассчитана на игроков 8-12 лет, и не претендует на сколько ни будь серьезное моделирование военных действий.



КАРТА. Размер - 3 на 5 футов. Карта, приведенная в книге в качестве примера, разделена на две страны, Синюю и Красную, разделенные рекой. В каждой стране - три города, связанные различными дорогами. Имеются два холма, два леса, и два болотистых (непроходимых) участка. Есть три моста - там, где дороги пересекают реку. Книга настоятельно рекомендует игрокам рисовать собственные карты.
***
РАЗМЕЩЕНИЕ ОТРЯДОВ. Все доступные солдатики (масштаб - 54мм - около 1/35) разделены поровну на две армии. Состав армии следующий:
- по крайней мере 40 солдат (пехота и конница)
- 6 санитаров
- 1 орудие
- 2 пулемета
- 3 госпиталя, два из которых - полевые (мобильные). Больницы имеют размеры 1.5" на 3 ".

Развертывание отрядов диктуется следующими правилами:
- Все солдатики размещаются в своей стране.
- По крайней мере половина солдат должна быть размещена в городах - поровну в каждом городе.
- Должна быть определена позиция стационарного госпиталя, и начальные позиции полевых.
- Каждый игрок выбирает солдата, который представляет его персону.
- Каждый игрок тайно назначает одного солдата в стане врага своим шпионом. Этот выбор фиксируется в секретной бумаге, которая оставляется в один из пограничных городов.

Каждый генерал имеет 10 минут на расстановку своих сил. Если он не успеет, оставшихся солдатиков ему "поможет" расставить противник.
***
ИГРА. Игроки ходят по очереди. На каждый ход игроку отводиться по пять минут. В течение своей очереди, игрок может походить любым числом своих солдатиков. После движения, разрешаются все бои. Порядок хода следующий:
- движение отрядов;
- штыковой бой;
- огонь пулеметов;
- огонь орудия.



ДВИЖЕНИЕ. Движение лимитируется маркером движения (см.рисунок). Конники могут двигаться быстрее, потому что их подставки обычно больше, чем у пехотинцев. Используются следующие лимиты:
- Полный (6"): по дороге на равнине.
- Уменьшенный (4"): по равнине или по дороге через холмы.
- Половинный (3 "): по лесам или холмам.
- Короткий (2"): по лесистым холмам.



Солдаты двигаются по лимиту самого трудного из пересекаемых ландшафтов. Орудие перемещаются со скорость своих канониров (не менее двух солдатиков). Пулемет - аналогично (достаточно одного канонира). Два санитара подобным образом могут тащить полевой госпиталь (пока не решат его наконец развернуть).
***
ШТЫКОВОЙ БОЙ. Если солдатик касается подставкой вражеского, он может его атаковать. Несколько солдат могут атаковать одного вражеского по очереди. Оба игрока кидают по обычному шестигранному кубику. Результат:
- 1-2: солдат врага убит и выходит из игры.
- 3-4: солдат врага ранен и падает на месте.
- 5-6: солдат врага невредим.

Солдаты не могут атаковать санитаров. Раненые не могут самостоятельно передвигаться и/или участвовать в бою, пока им не будет оказана медицинская помощь.



ОРУДИЕ И ПУЛЕМЕТЫ. Каждое орудие и пулемет могут быть выстрелить один раз за ход.
Чтобы выстрелить из орудия необходимо, чтобы контакте с ним находились два солдата (канонира). Для отыгрывания выстрела орудия, игрок размещает в любом месте карты орудийный шаблон (квадратная рамка 5" на 5", внутренний размер - 3" на 3 ") и бросает кубик. Если выпадает 1, все солдаты полностью или частично попавшие внутрь рамки убиты (на равнине) или ранены (в лесу или городе). Любой другой результат броска не влечет никаких последствий (чистый промах).



Пулеметы используются схожим образом, но с применением треугольного шаблона. Размеры равнобедренной треугольной прорези: основание - 1.5", высота - 2". Для стрельбы необходим канонир. Шаблон кладется вершиной прорези на пулемет, направление стрельбы - произвольное. Дальше, все как у орудия, но кубик кидать не надо - выстрел всегда успешен.
Стрелять из орудий и пулеметов по госпиталям и санитарам запрещается.
Орудие или пулемет может быть захвачено, если оказывается в контакте с вражеским солдатом, при отсутствии касания со своими. Захваченным оружием можно пользоваться как своим.



ГОСПИТАЛИ. Каждая армия имеет 6 санитаров и 3 госпиталя. Стационарный госпиталь разворачивается в начале игры, но полевые, пока не развернуты, могут перемещаться. Чтобы перемещать полевой госпиталь, требуется два санитара. Как только госпиталь развернут, в нем должен находиться один санитар. Трое других могут заниматься доставкой раненых (подобно переноске пулемета).
Доставленный в госпиталь раненый считается на следующем ходу излеченным и может воевать как обычно.
Госпиталь за один ход может вылечить двоих.



ШПИОНЫ. В начале игры, каждый игрок выбирает шпиона в противоположном лагере (легко распознаваемого солдатика), и записывает его приметы на листе бумаги. Этот лист помещается в один из пограничных городов.
Эта бумага может быть перемещена своим солдатиком подобно пулемету. Если враг захватывает бумагу, он раскрывает шпиона.
В любое время своего хода игрок может сам раскрыть своего шпиона. С момента раскрытия и до конца игры шпион поступает в распоряжение игрока, его выбравшего, как обычный солдатик.

THE GAME, AS PLAYED ANNO 2001

В игре использовались более мелкие солдатики, поэтому все размеры были сокращены на одну треть.


Страшненько...


Уже получше

АРМИИ. Французский Иностранный Легион бился против Арабов. Армии были не одинаковы по составу:

Французский Иностранный Легион: 3 пулемета, 1 орудие, 5 кавалеристов, 45 легионеров, 3 госпиталя с 2 санитарами каждый, 1 командир.

Арабы: 1 орудие, 18 всадников, 30 наездников на верблюдах, 20 пехотинцев, 1 командир.

Арабы имеют большинство, но у них нет госпиталей. Поэтому все их раненые приравниваются к убитым. У легионеров есть пулеметы, что дает им хороший шанс в обороне.
Было принято решение считать реку на центральном участке (от болота, до Красного Сити и Синевилля) проходимой, чтобы избежать скопления сражающихся у мостов. Отряды достигшие реки, должны были потерять один ход для переправы, а затем могли двигаться дальше.
Каждый игрок назначил шпионом одного из вражеских канониров, но справедливо чувствуя, что противник сделал тоже самое, поставил у своего орудия больше солдатиков, чем требовалось.
***
ПОЗИЦИЯ ЛЕГИОНЕРОВ. План Легиона состоял в том, чтобы штурмовать самый правый мост, через болото, в Красновилль. Тем временем, другие отряды защищали бы другие мосты и реку. Стационарный госпиталь был расположен в столице. Возле орудия - 4 канонира.


Позиция Легиона

ПОЗИЦИЯ АРАБОВ. Арабы имели численное превосходство и рвались в бой. Сильный отряд наездников на верблюдах хотел атаковал через болота, а отряды кавалерии и пехоты должны были пересечь реку. Арабы также разместили значительные резервы в столице.


Позиция Арабов

АРАБЫ АТАКУЮТ. Арабы сразу начали пересекать средний мост, в попытке уничтожить обороняющий его французский пулемет. Попытка не удалась, но тем временем арабская пехота приготовилась к переправе через реку.


Арабские всадники пересекают мост

Отряд легионеров, обороняющий реку был обстрелян из орудия, но неудачно.


Шаблон орудия в действии

ФРАНЦУЗЫ КОНТРАТАКУЮТ. Французы уничтожили ворвавшихся на мост верблюдов.


Французский офицер был ранен во время контратаки

Французы обстреляли из орудия арабскую конницу, пробующую пересечь реку, но промахнулись.


Арабские всадники под огнем артиллерии

ШПИОНЫ. На следующем ходу оба игрока раскрыли своих шпионов (канониров). Арабский шпион был быстро уничтожен легионерами, но французский шпион перед смертью сумел убить двух канониров. Арабам пришлось послать свои силы, чтобы отбить орудие.


Арабский шпион появляется рядом с французским орудием


Французский шпион появляется в арабской столице и пробует захватить орудие

ПОДКРЕПЛЕНИЕ И ХОРОШИЙ ВЫСТРЕЛ. Французский кавалеристы вышли из столицы на помощь своим у реки.


Спаги - французская кавалерия

Арабам повезло с орудием и французские отряды около Красновилля были почти полностью уничтожены.


Удачный выстрел

ПУЛЕМЕТЫ. Французы выкосили почти всю арабскую конницу.


Французский пулемет в действии


... и еще один пулемет

ИТОГ. Французы успешно держат оборону и уничтожили много арабов.


Французские линии

Наконец, французы с боем пересекают мост в Синебурге. Путь на арабскую столицу открыт!


Французские отряды пересекают мост

АРАБЫ БЕГУТ. Арабы сдались.


Конец
***

ВЫВОДЫ ИГРОКА
SHAMBATTLE, конечно, просто детская игрушка. Чтобы сделать ее более "реальной", возможно, надо было бы внести ряд изменений:
- Орудия слишком непредсказуемы. Пулеметы намного симпатичнее. Имеет смысл увеличить силу оружия, но ввести ограниченный запас боеприпасов.
- Хочется разных модификаторов для пехоты, кавалерии и, возможно, гвардии.
- Госпитали не понадобились.
- Сильно пересеченная карта только мешала игре.
- Отсутствует пехотная стрельба.

В целом, забавно. Сам играть, конечно, не буду, но для детей - сойдет.

КОММЕНТАРИИ ПЕРЕВОДЧИКА
Поразительно, как все неудачные решение этой игры перешли в наследство современным играм:

- Артиллерийские шаблоны. Покажите мне игроков, которые могут спокойно договориться о том, попадает ли их любимый солдатик под шаблон, или "только чуть-чуть касается, и то боком", и я соглашусь об их (шаблонов) полезности. Можно придумать много столь же нестрогих, но более простых способов выделения группы, попавшей в зону поражения, а можно предложить и более строгие, и тоже более простые. Например, как в следующем абзаце.
- Сложное маневрирование на пересеченной местности. Карта настолько четко делится на локации, что кажется очевидным считать перемещения только между ними, длину же маршей указать на самой карте. Для ленивых - можно разбить карту на квадраты. Станет легче не только ходить, но и стрелять из орудий.
- Взятые с потолка вероятности. Тут и добавить нечего.
- Многочисленные броски кубиков. Насколько проще (и строже) считать потери "по Уэллсу". А еще добавьте сюда сложность определения касания двух солдатиков в живописных позах...

И наоборот, все идеи авторов по созданию антуража: отождествление себя с солдатиком-генералом, шпионы, замысловатая система госпиталей, не получили практически никакого развития.

Не забывайте, на дворе 1929 год. Где танки?

SAND HOOK

ОСНОВЫ ИГРЫ

SANDY HOOK BATTLE GAMES (1998 - T.Sheil и A.Sheil) - серия [на разные эпохи] простых, легких игр в солдатики, разработанная исключительно для забавы. В отличие от обычных настольных и солдатиковых игр, в ней нет никаких сложностей. Цель - играть, когда хочется, без изучения сложных правил и покупки дорогих фигурок. Все должно быть понятно, доступно и легко покупаемо. Просто откройте новый пакет с солдатиками и играйте.

ЧТО НУЖНО ДЛЯ ИГРЫ?
- Несколько кусков бечевки.
- Ведерко, чашка и диск, разбитый на четверти.
- Два кубика.
- Солдатики.

ДИСТАНЦИИ
Пусть R1 будет единичной дистанцией. Остальные будут определяться от нее, например R6 - шесть R1. Реальный размер R1 определяется исходя из физических размеров игрового поля, как удобнее (для обычных солдатиков обычно фут). Для игры заготавливаются куски бечевки длиной от R1 до R6. Нужно нарезать куски нужной длины и узлами разделить их на трети. Трети представляют ближнюю, среднюю и дальнюю (под)дистанцию.

МАНЕВР
Мы приняли простейшую схему: сначала перемещается одна армия, затем - вторая, затем обе одновременно стреляют. И усложнять не нужно.

СРАЖЕНИЕ
Каждый солдатик обозначает того, кого изображает. Никаких условных отделений и подразделений, представляемых одной фигуркой. Солдатик с пулеметом - пулеметчик, рыцарь с мечом - мечник. Обычно в наших армиях состоит от 25 до 80 бойцов, плюс машины и орудия. Больше - сложно играть. Каждый солдатик представляет одного человека, если нужны подразделения, они составляются из нужного числа солдатиков.

ВОЮЮЩИЕ СТОРОНЫ
Нет никаких ограничений, кроме вашего желания и фантазии. Тем более, что купив в магазине пакет с солдатиками, вы можете там обнаружить, например, английский танк 50-х и американцев в форме 1943-го, или рыцарей XVв. вместе с викингами VIIIв. Не зря мы в наших играх считаем все современные танки просто танками и не делим средние века на периоды. Хотите больше реализма - добавьте сами.

СЛОЖНОСТИ
Если встречается ситуация, не описанная в правилах, и вы не можете решить ее с ходу, киньте монетку. После игры, возможно, вы захотите исследовать вопрос более полно, поискать исторические прецеденты, написать авторам... Любые правила несовершенны, но не тормозить же из-за них игру.

АДАПТАЦИЯ
Вы можете придумывать любые правила на любые исторические/фантастические войны. Можете структуризировать их на радость себе и друзьям. Единственный совет: читайте учебники истории. Изучайте статистику и опыт военачальников прошлого.

ВАРГЕЙМЕРАМ
Это - не варгейм. Это - игра.

ПРАВИЛА НА ФАНТАСТИКУ

Вы - командуете подразделением галактических войск, сражающимся против врага на далекой планете. Вашу Планетарную Пехоту поддерживают Космические Танки и Везделетные Транспорты. Бой может идти на пустынных астероидах, ужасных планетах и космических станциях. Ваши отряды, вооружившись последними моделями Тыдыщь-Тыдыщь и Пиу-Пиу оружия, спасают вселенную.

ПЛАНЕТАРНОЕ ПОЛЕ БОЯ
На открытом воздухе найти "инопланетный" пейзаж не проблема, но можно воспроизвести его и на полу или, даже (для мелких солдатиков) на столе. Для обычной игры разделите поле боя на три зоны. Центральная буден ничейной землей, боковые - для раздельного размещения армий. В оборонительной игре одной армии нужно отбросить атакующих, а другой - что-то захватить и удерживать шесть ходов. Можно разместить до трех объектов захвата - в зоне каждой армии и в центре поля.

МАНЕВР
Бросают монетку, победивший определяет, кто ходит первым.
Расстояния, проходимые солдатиками при земной (EG) и лунной (EG) гравитации:
Пехота: R1 и R1.1/2 соответственно;
Космические Танки: R2;
Колесные спидеры: R2 и R3;
Гусеничные космические транспорты, реактивные и артиллерийские установки: R2 и R3;
Колесные...: R2 и R3.
Пехотные пушки: R1/2 и R1 (нужен расчет в 3 и 2 человека, соответственно).

ЛАНДШАФТ
Пологие подъемы - от 10 до 44 градусов - замедляют скорость пехоты и колесной техники на 1/3 (EG). Крутые - от 45 до 80 - замедляют пехоту 2/3 (EG) и 1/3 (LG). Круче - только альпинисты, подъемные механизмы и ракетные ранцы. Техника на крутые склоны залезть не может.
Пологие спуски движения не замедляют. Крутые - на 1/3.
Реки (при EG и наличии атмосферы) вызывают остановку. Переход вброд - 1/2 скорости. На другом берегу - опять требуется остановка.
При проходе узостей (мостов, туннелей) меряют по ведущей машине/солдатику, остальные идут следом.
Форсирование озер (воды, ртути, кислоты и т.д) требует транспортов/лодок (скорость R1). На погрузку/выгрузку требуется по одному ходу.

УСПЕХ СТРЕЛЬБЫ
Бросается два кубика. На близкой дистанции (трети бечевки) нужно выбросить не меньше 6, средней - 8, дальней - 10.
Повторный выстрел по неподвижной цели - добавьте к броску 2.
Если враг ведет огонь из здания или из-за бронетранспорта - вычтите 1.
Из бункера/бронетранспорта - вычтите 2.
Если укрытый не стреляет - нельзя стрелять и по нему.
Расчет стреляющего орудия считается стреляющим.

СНАРЯДЫ
Огневая мощь зависит от атмосферы: полуземная (HE) и космическая (SA).
Лучевой пистолет: для HE - бечевка R2 для ближней дистанции - 2, средней - 2, дальней - 1, для SA - R3 3-2-2.
Дезинтеграционная винтовка: R3 3-2-1 и R4 4-3-3, соответственно.
Пехотная установка (расчет из 2-х человек): R4 4-3-2 и R5 5-4-4.
Лучевая пушка (на танке или с расчетом из 3 человек): R5 6-4-3 и R6, 8-6-4.
Пистолеты и винтовки могут стрелять по разу за ход, тяжелое оружие - по разу за каждый номер расчета в ход, по одной цели.
Сила ракет и гранат не зависит от дистанции. Для определения радиуса поражения используются ведерко или чашка. Огонь может вестись прямой наводкой (при отсутствии препятствий на линии огня, DP) или навесом (BD). При навесном огне используется правило чашки: бросается кубик, выпадает 5 или 6 - прямое попадание, чашка ставится на точку прицеливания, 1-4 - на одну ширину чашки в сторону (к фронту, тылу, вправо или влево, соответственно), и все внутри чашки поражается. Конечно прочные стены будут защищать от взрыва. Взрыв действует на самую слабую часть машины/здания, попавшую в зону поражения.
Легкие ракеты и минометы: HE - R4, SA - R5, BD - чашка - 3.
Большие ракеты: HE - R6, SA - R6, BD - ведерко - 5.
Танковые пушки стреляют прямой наводкой.
Реактивные снаряды и базуки: HE - R4, SA - R5, BD - чашка - 3, DP - 5. При навесной стрельбе реактивными снарядами кидается дополнительный кубик, 1 означает уход снаряда в пространство.
Атомные гранаты (имеют ракетный двигатель, что позволяет их кидать вдвое дальше обычных земных) и могут бросаться и в цель (HE - R2, SA - R3, BD = чашка - 3, DP - 3), и навесом (по чашке). Бросать гранаты могут только солдатики, которые имеют изображения гранат, каждому дают по четыре).
Тяжелые снаряды: HE - R5. SA - R6, BD - ведерко - 4, DP - 8.
Изображенные миниатюрами реактивные снаряды и ракеты могут запустится только по разу за игру.
Базуки и минометы могут стрелять по разу за ход.
Перезарядка легких реактивных установок - 1 солдатик за 1 ход. Тяжелых - 2 за 2. И нужно на чем-то подвезти ракеты.

БРОНЯ
Для поражения цели снаряд должен быть сильнее брони (при равенстве кидается монетка).
Человек: броня 1.
В космическом скафандре - 2.
Колесный спидер: 2.
БТР: лоб - 4, бок - 3, тыл - 2.
Танк: 6, 4, 2.
Космический дом: стены - 3, двери - 4.
космический бункер: стены - 7, двери - 8, крыша - 5.
Космическая станция: стены и двери - 4.
Пистолеты и винтовки - оставляют в стенах и дверях дырки, но не разрушают их.
Танк может протаранить любую дверь. И проломить стену брони 4 и меньше. БТР - 3 и меньше.

РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ
Разрушение дверей вызывает разгерметизацию помещения. Для любого солдатика без скафандра кидается монетка: успел ли он добежать до герметичного отсека.
Пробоина от пистолета/винтовки вызывает разгерметизацию на следующем ходу. Солдатики без скафандров должны перейти в герметичный отсек или надеть шлемы (изготовляются для игры).
Танки и БТР имеют герметические тамбуры для пересадки людей без скафандров. Одного - без задержки, 2 и более - с остановкой движения и стрельбы на следующий ход.

РУКОПАШНАЯ
Когда два вражеских солдатика сближаются на R1 - они должны остановиться и повернуться друг к другу. Сошедшиеся на R1 группы вступают в рукопашную [по правилам Уэллса] - снимают по одному солдатику, пока одних не станет вдвое меньше, чем других. Меньшую группу ведут в плен и ведут в тыл (в дороге достаточно одного конвоира на 8 человек, в тылу - на 20). При гибели конвоира пленные убегают и следуют в свой тыл на перевооружение (могут только останавливаться и отбиваться врукопашную).

РОБОТЫ
Роботы не нуждаются в воздухе. Перемещаются со скоростью R1. Броня - 2. Могут исполнять только одну функцию, заменяя двух людей. Имеется 7 видов: пехотинцы, ремонтники, электронщики, водители, орудийные, чернорабочие, ракетчики.
Пехотинцы - с винтовкой, пистолетом или гранатой. Могут следовать к указанной цели, захватить и защищать ее. Могут отстреливаться. Врукопашную не сражаются.
Ремонтные - чинят стены, двери и машины. Не чинят броню и оружие, т.е. из разбитого танка могут сделать только небронированный транспортер. Чинят единицу повреждения за ход. Т.е. один робот может восстановить за 3 хода стену, за 2 - наземный спидер. Два робота сделали бы это вдвое быстрее.
Электронщики - чинят системы жизнеобеспечения в зданиях и машинах. Могут передавать приказы другим роботам.
Водители - заменяют людей водителей.
Орудийные - каждый заменяет два номера расчета орудия.
Чернорабочий - носит припасы за двух людей, перезаряжает ракеты.
Роботам должны указываться задача или приписка. Для ее изменения нужен робомеханик (один на 10 роботов). Приказы передаются при непосредственном контакте.
Роботы не могут реагировать на изменения обстановки и прут напрямую.
Передвижные роботы не могут отходить далее R6 от робомеханика без потери управления.
6 и более роботов-пехотинцев должны сопровождаться в бой робомехаником.
Ломаные свои и чужие роботы могут чиниться в тылу. Команда из ремонтника и электронщика собрать одного робота из двух битых за два хода.

[Реверансом в сторону Уэллса служит требование максимальной деталировки - гранатометчиком может считаться только солдатик, на фигурке которого можно разглядеть гранаты; выпущенная ракета снимается с пусковой, запасные ракеты должны быть подвезены на грузовике или притащены роботами...

Так и превращались постепенно правила Уэллса в "Пандору". Далее авторы попытались добавить все, что пришло в голову "обычным варгеймерским" способом - введением сложных классификаций. К счастью, дальше хотелок: "А давайте добавим спецмашины, космические корабли, инопланетные базы, командиров..." - дело не пошло. Конечно, сколько красивых штук продается в магазинах, и так хочется иметь их в своей боевой песочнице. Но не надо путать смакование коллекционных воспоминаний с моделированием. То что пойдет Доку Смиту, не годится для Брэдбери].

ДЖ.ДАРРЕЛЛ / ИЗ КНИГИ "ФИЛЕ ИЗ КАМБАЛЫ"

- Ну что, теперь поиграем?- спросил полковник.
- Во что... поиграем?- осторожно осведомился я.
- Померяемся силами,- сказал полковник.- Битва умов. На моделях. Вы говорили, что вам это нравится.
- М-м... да,- согласился я.
- Тогда пошли,- сказал полковник.- Пошли наверх.
Он снова привел меня в переднюю, а оттуда-вверх по лестнице, через маленькую комнату - там у него была мастерская: возле стенки стоял верстак, а над ним полки с банками краски, паяльниками и еще какими-то загадочными орудиями. "Полковник, как видно, в свободное время увлекается разными поделками",- подумал я. Но тут он открыл еще одну дверь, и моим глазам предстало потрясающее зрелище. Комната, на пороге которой я стоял, занимала весь верх и тянулась не меньше чем на 70-80 футов. Собственно говоря, это были соединенные в одну комнату верхние этажи всех четырех домов, принадлежавших полковнику. Пол был покрыт блестящим паркетом. Но меня поразили не столько размеры комнаты, сколько ее обстановка. На двух противоположных ее концах были построены две крепости из папье-маше. Высотой они были фута в три-четыре, шириной - четыре-пять футов. А вокруг них выстроились сотни, целые сотни оловянных солдатиков, переливаясь и сверкая яркими мундирами, а среди них были расположены танки, броневики, зенитные батареи и прочая техника. Передо мной в полном блеске развернулись армии, готовые к бою.
- Ага,- сказал полковник, весело потирая руки.- Что, не ожидали?
- Вот так штука!- восхитился я.- В жизни не видал столько игрушечных солдатиков!
- Я собирал их годами,- сказал он.- Годами. Знаете, я ведь получаю их прямо с фабрики. Беру некрашеных и потом раскрашиваю сам. Гораздо лучше выходит - чище, ровнее и более правдоподобно.
Я наклонился и взял в руки крохотного солдатика. Да, полковник говорил правду. Обычно оловянные солдатики размалеваны наспех, кое-как, а эти раскрашены настолько тщательно, что у них даже как будто бы разное выражение лица.
- Ну вот,- сказал полковник.- Ну вот. Мы сейчас проведём небольшую игру - просто для тренировки. А когда вы освоитесь, начнем играть всерьез. Я вам сейчас объясню правила.
Правила игры, которые мне изложил полковник, отличались точностью и определенностью. У каждого своя армия. Бросают кости, и тот, у кого больше очков, считается агрессором и делает первый ход. Он опять бросает кости и в зависимости от выпавших очков может перемещать любой батальон своих солдат в любом направлении, а также вести обстрел из зениток и дальнобойных орудий. Орудия имели пружинный механизм и заряжались спичками. Пружины были поразительно сильные, и спички летели через всю комнату с невероятной скоростью. Когда спичка падала, все вокруг нее в радиусе десяти сантиметров считалось уничтоженным, так что при прямом попадании можно было нанести тяжкий урон войскам противника. Каждому игроку полагалось иметь при себе небольшую рулетку для измерения расстояния вокруг спички.
Вся эта выдумка привела меня в восторг, тем более что это живо напомнило мне игру, которую мы изобрели еще в Греции. Мой брат Лесли - он был просто помешан на пушках и кораблях - собрал целый флот игрушечных крейсеров, линкоров и подводных лодок. Мы обычно расставляли их на полу и играли почти в такую же игру, только для поражения противника у нас были стеклянные шарики. Нужны были верный глаз и точная рука, чтобы, пустив шарик по неровному полу, попасть в миноносец длиной всего в полтора дюйма. Мы с полковником бросили кости, и мне выпало быть агрессором.
- А!- сказал полковник.- Грязный гунн!
Я понял, что он разжигает в себе воинственный пыл.
- А что я должен делать?- спросил я.- Попытаться разрушить вашу крепость?
- Что ж, попробуйте,- сказал он.- Пожалуйста, разрушайте, если сумеете.
Я очень скоро смекнул, что в этой игре главное было отвлечь внимание противника на другой фланг и незаметно для него совершить несколько молниеносных маневров. Так что я принялся непрерывно обстреливать его войска, и, пока спички со свистом носились по комнате, я ухитрился подвести два батальона к самой линии его обороны.
- Свинья!- бушевал полковник, когда очередная спичка попадала в его расположение и ему приходилось мерить радиус поражения.- Грязная свинья! Гунн проклятый!
Лицо у него стало ярко-розовым, а на глазах выступили слезы, ему то и дело приходилось вынимать монокль и подолгу протирать его.
- Какого черта вы так метко стреляете!- орал полковник.
- Вы сами виноваты,- кричал я в ответ.- У вас все войска сбиты в кучу, в них ничего не стоит попасть!
- Это у меня такая стратегия. Не обсуждать мою стратегию! Я старше вас и выше чином.
- Как это "выше чином", когда я командую армией?
- Не возражать, молокосос!- гремел полковник.
Игра продолжалась часа два, и за это время я успешно рассеял почти все силы противника и закрепился на подступах к его крепости.
- Сдаетесь?- крикнул я.
- Ни за что!- заорал полковник.- Ни за что! Сдаться проклятому гунну? Никогда!
- Ах так! Тогда я двигаю вперед саперов,- пригрозил я.
- Зачем это вам понадобились саперы?
- Чтобы взорвать вашу крепость,- ответил я.
- Не положено,- сказал он.- Это против правил войны.
- Ерунда!- сказал я.- Вот немцы не очень-то считались с правилами войны.
- Какое гнусное коварство!- возопил он, когда я успешно подорвал его укрепления.
- Сдаетесь или нет?
- Нет! Буду сражаться за каждую пядь земли, проклятый варвар!- кричал он, резво ползая на четвереньках по полу и лихорадочно передвигая свои войска. Но эти отчаянные усилия не спасли его: я загнал его в угол и добил из пушек.
- Тысяча чертей!- вскричал полковник, когда все было кончено, вытирая мокрый от пота лоб.- Никогда не видел, чтобы человек так играл. Как же вы научились так чертовски метко стрелять, если раньше не играли?
- А я играл в другую игру, вроде этой, но мы стреляли шариками,- сказал я.- Стоит только набить руку - и это уж... навсегда.
- Черт побери!- воскликнул полковник, созерцая свою разгромленную армию.- Но все же это была славная игра и славная битва. Еще сыграем?
И мы играли, играли без конца, и полковник все больше горячился, а когда я наконец взглянул на свои часы, то с ужасом увидел, что уже час ночи. Игру закончить мы не успели, поэтому пришлось оставить все, как было, а на следующий вечер я пришел снова, и мы ее доиграли. Я стал проводить у полковника два-три вечера в неделю; мы разыгрывали сражения в большой комнате, и ему это доставляло огромное удовольствие - почти такое же, как и мне.

ИГРЫ НА ПОЛУ
ГЕРБЕРТ УЭЛЛС



С рисунками J.R.Sinclair
Моя компиляция переводов: С.Г.Займовский (1912) и Э.Вульфсон (1923)



ОТДЕЛ I. КАКИЕ НУЖНЫ ИГРУШКИ



Самые веселые комнатные игры как для мальчиков, так и для девочек прежде всего требуют хороших полов; и дом, где их не могут предоставить детям, тем самым уже лишен счастья. Хорошо, если пол покрыт линолеумом или пробкой, чтобы солдатики и другие фигурки могли устойчиво держаться на нем. Цвет и поверхность пола должны давать возможность делать отчетливые пометки мелом, этому наиболее соответствует обыкновенный зеленый пробковый ковер без узоров. Комната должна быть не проходная, светлая и обильная воздухом. Но время от времени - увы!- ее приходится убирать, и тогда прощайте веселые игры.



На таком полу можно проделать бесчисленное количество самых замысловатых игр, не только собирая вместе мальчиков и девочек на долгие счастливые часы, но закладывая в них основу для более обширных и вдохновенных замыслов в дальнейшей жизни. Родина может много выиграть от разумных игр своих будущих граждан. Я собираюсь описать здесь некоторые из этих игр и указать, что требуется для них. Все они, как и сходные с ними другие, проделаны мною вместе с моими сыновьями, и все игры, описанные в этой книжке, впервые зародилось у нас. Я потому хочу рассказать об этих играх, что, думается, ими заинтересуются и другие родители и воспитатели при покупке подарков как для своих, так и для чужих детей.



Игрушки, которыми мы играем, постоянно располагая их в бесчисленных перестановках и комбинациях, могут быть отнесены к четырем основным группам.



1) солдатики; к ним я причисляю матросов, железнодорожных носильщиков и проч. штафирок, и низших животных вообще; все это я ниже опишу более подробно;
2) бруски;
3) доски и панели, и, наконец,
4) некоторое количество железнодорожного подвижного состава и рельсов.



Сюда относятся также некоторые менее важные предметы - жестяные кораблики, пасхальные яйца и т.п., о которых я при случае упомяну, но подобно киви-киви или утконосу они не поддаются классификации. Все это мы устанавливаем и перемещаем на нашем полу всевозможными способами, изображая на нем целый мир. Проделывая это, мы натолкнулись на массу забавных приключений, а также на много нежелательных комбинаций; весьма вероятно, что опыт наш избавит читателя от последнего, оказав ему в то же время услугу в первом случае.



Так, например, наши панели и доски и все, что может быть сделано из них, было для нас огромным открытием. Оказывается, масса мальчиков и девочек совсем обходятся без них, и ими не ведется даже правильная торговля; в игрушечных магазинах совсем не встречается что-либо подобное. (Что до нас, то мы очень мало интересуемся игрушечными магазинами, хотя они и смеются над тем, что можно обойтись без них. Мы считаем их дорогими и некомпетентными, а если подчас и останавливаемся перед их зеркальными витринами, то лишь с самыми критическими намерениями). Доски наши, которые мы заказывали плотнику, служат основой половины наших игр. Эти доски и панели различной величины: мы начали с 3-х штук 2 ярда на 1 [ярд (ок.91см) = 3 фута, фут = 12 дюймов] каждая. Сделаны они были с филенками, наподобие маленьких дверей. Однако они оказались слишком велики, и теперь после первого опыта, мы не стали бы приобретать их. Наижелательная толщина, на наш взгляд, будет 1 дюйм для крупных и 3/4-1/2д. для более мелких досок, а самая лучшая величина - от 1кв.ярд, до 2кв.футов [в разных источниках и переводах цифры отличаются, англичане, однако.- G.], по 1-2 штуки основных размеров, и большее число мелких - в 18*9, 9*9 и 9*4.1/2 дюйма.



Из более крупных досок мы строим на полу острова и архипелаги, при чем самый пол представляет из себя море; или же мы устраиваем архипелаг наподобие Венеции. Чтобы получить холмы, мы нагромождаем на пол пирамиду - мелкие дощечки на более крупные; из этого же материала мы делаем крыши для железнодорожных станций, мосты,- как это показано дальше. И все эти доски пригнаны к ящику с брусками,- этому следующему нашему огромной важности имуществу.



(Я забыл, однако, упомянуть, что во всех более широких и крупных досках имеются просверленные дырочки. Расположенные примерно через каждые четыре дюйма, они чуть поболее обыкновенного пробуравленного отверстия. О назначении этих дырочек я упомяну ниже, сейчас же перейду к ящику с брусками).



И этот материал также не был куплен в игрушечном магазине; нам подарили его двое хороших друзей, к сожалению, уже выросшие из таких занятий; они же в свою очередь получили их от родителей,- одной из тех многочисленных семей, которые пользовались подарками некоего доброго дядюшки [В Англии принято, что игрушки детям дарят по большей части родственники и друзья, но очень редко родители. Прим. перев.].



Об этом последнем я знаю только то, что он был Радфорд из Плимута; о его обычных занятиях я ничего не знал да и не старался узнавать, но он, несомненно, был одним из тех блестящих и выдающихся дядюшек, которые возвышаются временами над обычным уровнем человечества. Порою, когда мы рассуждали о нашем незаслуженном обладании его наследством и перебирали те радости, которые оно доставляло нам, мы полушутя, полусерьезно решали посвятить таким исключительным людям маленькую книжку, под названием "Славные дядюшки"; она заставила бы всех читателей ее хоть сколько-нибудь стремиться к славе дядиного венца...



Этот великий благодетель пригласил к себе искусного безработного плотника и в течение целой зимы заставлял его изготовлять большие ящики с деревянными брусками для своих почти бесчисленных племянников и племянниц, которые вкупе с другими братьями и сестрами за это благословляли его. Тут были целые бруски в 4.1/2*2.1/4*1.1/8 дюйма; половинки в 2.1/4*2.1/4*1.1/8, были и в четверть, названные их предыдущими владельцами (которые, я почти уверен, ныне все уже обретаются в местах горних) "поросятками". Вы замечаете, как размеры этих брусков пригнаны к размерам наших досок, а были у нас их целые сотни, хотя мы ни разу не сосчитали их; мы могли бы вымостить ими 12кв.ярдов пола.



Как глубоко презираем мы глупые маленькие кирпичики игрушечных магазинов! Будь их даже целые сотни, и то они слишком малы, чтобы можно было выстроить из них домик, хотя бы для самых несчастных оловянных солдатиков. Мы видим, как богатые люди, не скупясь, отправляются в игрушечные магазины и покупают эти безвкусные, непоучительные, смехотворные якобы ящики с кирпичиками, только потому, что они не знают чего, собственно, спросить; а ведь эти игрушечные магазины с их кирпичиками как раз именно самые ярые корыстные враги юности и веселья. Несчастные дети возятся с этими подарками, не чувствуют к ним никакого влечения и, наконец, бросают их, а результаты вы можете видеть в их последующей жизни,- на этих худосочно-задуманных виллах и безвкусных окрестностях, окружающих большие города. Конечно, в столь плохо оборудованных детских обязательно прибегают к помощи Энциклопедического Словаря, а нынче и эти книги гнутся, благодаря тому, что их печатают на папиросной бумаге. Но наш ящик с брусками нас вполне удовлетворяет; все трое мы можем при его помощи проектировать и строить почти в течение целого часа, и все еще их останется у нас не мало в ящике.



Но довольно о брусках. Я дальше расскажу, какое употребление при наших постройках мы делаем из толстой бумаги, тонкого картона и других предметов, и об украшениях, которые мы делаем из пластилина [Масса, употребляемая скульпторами вместо сырой глины.
Прим. перев.]. Само собою разумеется, что мы решительно отринули эти бессмысленные, дорого стоящие, искусственные деревянные и картонные замки, продаваемые в магазинах.



Теперь я скажу несколько слов об игрушечных солдатиках и той группе, к которой они принадлежат. В сравнении с продаваемыми ныне великолепными экземплярами, солдатики времен моего собственного детства являлись сплюснутыми, крошечными существами. В этом отношении в нашей национальной природе произошло огромное усовершенствование... Теперь солдатики красуются почти в два дюйма вышиной и смотрят вам прямо в глаза; они обладают подвижными руками и проворной сметливостью хорошо обученных людей. За 10.1/2 пенсов [Пенс равнялся в то время (1912г.) приблизительно 4коп.] вы можете купить целую коробочку в 5 штук конных или 9 пеших. Что до нас троих, то мы предпочитаем солдатиков отечественного производства, иностранные же изделия отличаются несообразными размерами, и мы поставили себе за правило, избавляющее нас от многих хлопот, что все одетые в красное принадлежат Уэллсу-старшему, а прочие цвета Уэллсу-младшему, и это - невзирая ни на какие подарки, завещания или несчастные случаи... Есть у нас и матросы, но так как красных матросов не существует, то синих мы относим к красным.



У нас есть далее и "охотники до говядины" [Beefeaters - насмешливая кличка английских лейб-гвардейцев.
Прим. перев.], краснокожие индейцы, зулусы, для которых имеются особые правила. Мы нашли также оловянных собак, кошек, львов, тигров, лошадей, верблюдов, рогатый скот и слонов подходящего размера, есть у нас и особые коробки с железнодорожными носильщиками; некоторых солдатиков мы приобрели в Гессен-Дармштадте и на нашей доверчивой родине они сходят за полисменов... Зато мы терпим большую нужду в хороших статских. Как-то в одном из магазинов мы нашли коробку статских немцев, подходящего размера, но они были несколько тяжеловаты, при чем штука стоила около 2.1/2 пенсов, что уж слишком дорого. Были тут джентльмены в суконных сюртуках с чемоданами в руках, один из них в цилиндре; были леди в серых и белых костюмах, двое детей, собака и т.п.; однако нам никогда уже больше не удавалось найти еще что-нибудь в этом роде. Повидимому, игрушки эти были не английского изделия,- да благоволят на это обратить внимание наши фабриканты игрушек... Я пишу это, как если бы я был генеральным консулом в Игрушечном царстве и указываю своему отечеству новую отрасль промышленности. А ведь в результате этой скудости наш детский мир страдает от страшного бича милитаризма, и даже продавец колониальных товаров носит эполеты. Это может нравиться лорду Робертсу и м-ру Лео Максу, но нам это, разумеется, не должно нравиться. Мне хотелось бы лучше достать коробки с фигурками торговцев: синего мясника, белого булочника с булкой указного веса, суконщика и др.; коробки с прислугой, уличными разносчиками, франтами и т.д. Не отказались бы мы и от судьи с адвокатами или коробки с членами приходского управления. Мы, правда, могли бы купить молодых девушек из Армии Спасения или игроков в футбол, но к обоим этим родам игрушек мы совершенно равнодушны. Есть у нас, конечно, и бойскауты. С такими коробками статских мы могли бы забавляться гораздо больше, чем с заполонившими нас военным бегом, маршировкой, фанфаронством. Они влекут нас к парадам, а ведь только совсем глупенькие, маленькие мальчики могут питать неувядаемый интерес к мундирам и смотрам.



Наконец, что касается наших железных дорог, то я должен заметить, что тут мы всегда настаивали на однообразных размерах. Мы строго решили вымерить букву О [масштаб 1/45.- G.], и все, что мы покупаем, пригоняем к ней, и таким образом воспроизводим существующую у нас железнодорожную сеть. Ничто больше не свидетельствует о скудоумии родителей и родственников, как разнокалиберная груда железнодорожных игрушек в детской.



Итак, описав вам материал, которым мы пользуемся, я приведу теперь одну или две из бесчисленных наших игр. Конечно, мне придется тут быть несколько искусственным. Все иллюстрированные здесь игры были бесконечное число раз играны у нас с большой радостью и счастливой изобретательностью, но без малейшей мысли об обнародовании их. Они умчались теперь, эти игры, в смутный, лучезарный мир воспоминаний, куда уходит все дорогое и радостное на земле. Но мы решили опубликовать их и тем еще раз оживить хорошие минуты, пережитые нами...

ОТДЕЛ II. ИГРА В ЧУДЕСНЫЕ ОСТРОВА


Общий вид Чудесных Островов, судно Капитана F.R.W. на якорной стоянке. Мелом отмечены подводные скалы и опасный водоворот]

В этой игре пол изображает море. Половина его - скорее большая, как бы по праву первородства - отведена моему старшему сыну (он как бы царит на ней), другая - его младшему брату. Доски наши мы распределяем по морю в форме архипелага. Затем мы принимаемся за украшение наших островов, строго не допуская никого к нашей работе, пока она не кончена.



На первой фотографии изображен такой архипелаг, устроенный его будущими исследователями, или, скорее, в погоне за исследованием. В общем ему придан вполне индейский характер - типично-индейский, как это и подобает детям великого народа.



Всего тут четыре острова - два с правой стороны от читателя и два с левой; ближайшие - южнее,- насколько это возможно было воспроизвести фотографической камерой. Самый северный остров с правой стороны будет и наиболее цивилизованный; это, главным образом, остров-храм.


Вид на Храмовый Остров и Капитана G.P.W., вторгающегося на индейскую территорию

Храм этот имеет плоскую крышу, украшенную куполами, сделанными из половинок пасхальных яиц и картонных формочек, в которых продают пасхи. Над всем этим высится огненно-яркое украшение из пластилина,- работа Уэллса-старшего. Восточный народ любит толпиться на дворе и дороге. Обратите внимание на фантастических чудовищ из пластилина, которые охраняют главные входы в храм,- также создание Уэллса-старшего, тароватого на архитектуру этого замечательного образца восточной религиозности. Будьте уверены, что они ничто в сравнении с гигантскими идолами внутри, вне досягаемости святотатственной фотографической камеры... Несколько правее - тропическая тростниковая хижина. Ее тростниковая крыша сделана из той рифленой бумаги, в которую обертывают бутылки [У нас подобной бумагой при упаковке обертываются, напр., электрические лампочки. Прим.перев.],- бесценное благодеяние для таких игр. Все, что только появляется в доме, нам на руку.



Владелец хижины отдыхает у входа. Это слезший с коня кавалерист, владелец единственной коровы; стоит она 9.1/2 пенсов,- сумма поистине чудовищная. Если бы здравый смысл подсказал фабрикантам игрушечных солдатиков изготовлять коробочки с коровами и свиньями, то ферма этого бедняги была бы лучше обставлена; но этого-то у них и нет,- они ведь только и делают, что изготовляют солдатиков. Забор этой хижины, я должен заметить, принадлежит к маленькой деревянной ферме, купленной нами в Швейцарии. Люди, населяющие ее, рассеялись; животные ведут случайный образ жизни, как, напр., дикие гвинейские свинки [Род кролика. Прим. перев.] на более южных островах...


Храм. Портал охраняют два пластилиновых чудика

Внимание ваше особенно привлекают деревья вокруг и позади дома, сгущающиеся в лес на отдаленном острове с правой стороны. Это мы делаем из веток, взятых нами с деревьев и кустов нашего сада, втыкая их в дырочки досок.



Возле прежнего нашего дома была небольшая роща, и тогда наши игрушечные леса были чудесны; теперь же мы довольствуемся садом в Гомстэде [Пригород Лондона. Прим. перев.] и для украшения можем доставать лишь жасмин и ветки грушевого дерева. Оба эти растения быстро вянут и далеко не так живучи, как ветки тамариска, ели, остролиста и пр. Самое главное для таких лесов, чтобы в досках были просверлены дырочки; никакие оловянные деревья не могут сравниться с ними по красоте, естественности и разнообразию.

Имея поблизости от дома хороший благоустроенный сад можно устроить страшные дремучие леса и потом лечь на живот и смотреть сквозь чащу на далеких всадников или блуждающих зверей.



Более отдаленный остров с правой стороны является и менее населенным, чем остров храма. Верблюды, как вы видите, бегают там в диком состоянии; есть и род слона-карлика, сходный с вымершим теперь родом, скелеты которого попадаются порою на о.Мальте; встречаются свиньи (или, вернее,- к стыду все тех же непредприимчивых фабрикантов - единственная драгоценная свинья!), красный попугай и другие животные, оловянные и деревянные.



Ветки грушевого дерева прелестны. Они-то и привлекают белых поселенцев (которых я подозреваю там), чьи тростниковые хижины виднеются и на берегу, и внутри страны. Возле первых лежит масса дров грушевого дерева. Но набег чернокожих дикарей с соседнего левого острова надвигается, и единственный поселенец, ясно видимый, это - человек в форме карабинера, убегающий за помощью внутрь страны. А там вдали, посреди ветвей, виднеется и та самая помощь, которую он ищет.


Нападение негров-дикарей на поселенцев Грушевого острова

Отвага этих чернокожих дикарей равняется разве их жестокости. Они носятся по морю в своих грубых челноках, попросту сделанных из полоски картона. Их собственный остров (один из лежащих на юге с левой стороны) представляет из себя скалистую пустыню, изобилующую пещерами. Главная пища жителей - мясо диких коз, но в погоне за этими животными вы наталкиваетесь порою и на бурого медведя (ценою в 6 пенсов), сидящего у входа в свою пещеру - он маленький, но, присмотревшись, его можно разглядеть. Тут же вы видите и маленьких деревянных животных, напоминающих гвинейских свинок, населявших когда-то, в более счастливую пору, ту швейцарскую ферму.



Наконец, очередь доходит теперь до левого острова. И он такой же дикий и скалистый, но населен уже не черными неграми, а краснокожими индейцами, шатры которых, сделанные Уэллсом-младшим из простой коричневой бумаги, грубо, но характерно разукрашены символическими фигурами (мелом); их свирепые, хорошо вооруженные обитатели устремляются наружу при малейшем подозрении о нападении. Обратите внимание и на особенный, романтический берег этой земли, изобилующий раковинами. Я должен заметить, что в скалах этого острова заключены огромные минеральные богатства. Тут имеется серебро не только листовое и рудное, но огромные самородки металла, обнаруживающиеся при плавке в железной ложке безнадежно изломанных оловянных солдатиков... Остров этот представляет совсем исключительный интерес для исследователя-геолога. У индейцев, как видите, имеются две прирученные коровы,- оловянная и деревянная (см. вышеприведенные замечания о скудости оловянных животных).



Вот как должна быть обставлена игра. Затем мы строим корабли и отправляемся исследовать эти острова. Строим мы их из наших деревянных брусков с прямыми килями, сделанными из двух деревянных обрезков в 9*4.1/2 дюйма, которые очень удобно передвигать по полу. Капитан Уэллс-старший плавает по бухте между восточными и западными островами; судно его вооружено тяжелыми орудиями и гордится своей чрезвычайно воинственной армией, трубящей во всю силу легких, повидимому, уже из одной любви к искусству. (Я подозреваю капитана в империалистских замыслах...)

Капитан Уэллс-младший стоит, очевидно, на якоре между своими северными и южными островами. Судно его несколько более мирного типа. На палубе я различаю леди и джентльмена (немецкого происхождения) с чемоданом в руках,- двое из наших немногочисленных статских. В чемодане, несомненно, лежат образцы товаров и маленький разговорный словарь на негритянском наречии. (Я думаю, Уэллс-младший сделается в конце концов либералом). Быть может, капитан хочет причалить к берегу и спасти подвергшиеся нападение хижины, а, может быть, высадиться на берег и, построив плотину, приняться за разработку руды в скалах, дабы наполнить свой трюм серебром. А может случиться, туземцы убьют и съедят джентльмена с чемоданом... Все это полнейшая неизвестность для капитана Уэллса-младшего.



Бы видите теперь, как развивается игра. Мы собираем предметы и перемещаем их, строим и перестраиваем, водружаем бумажные флаги на булавках, покоряем народы, даруя все блага цивилизации их странам. Целыми днями мы наблюдаем их жизнь. И, наконец, когда все это прискучит нам, появляется старая щетка, и мы сжигаем наши деревья, разоряем острова, убираем фигурки в маленькие ящики комода; доски, изображавшие острова, прислоняем к стенке,- словом, убираем все прочь. Но проходит несколько дней, и, смотря по настроению, мы снова затеваем какую-либо игру. Но никогда, никогда не повторится уже прежняя игра. Теперь это будет, напр., пустыня, и доски изображают уже холмы; нигде ни капли воды, кроме озер и рек, начертанных нами мелом...



Да после описанной выше игры подражать уже не трудно, н я хочу приступить теперь к рассказу о том, как мы строили города.

Модели для фабрикантов игрушек

ОТДЕЛ III. КАК СТРОИТЬ ГОРОДА



Мы всегда строим двойные города, как, напр., Лондон и Вестминстер или Буда-Пешт, так как двое из нас обыкновенно желают быть и лорд-мэрами и муниципальными советниками, и во имя местной независимости и счастья так и приходится устраивать их... Однако, когда сюда присоединяются железные дороги или трамваи, то рельсовый путь считается общим, при чем мы выработали прекрасный закон, в силу которого рельсы должны быть уложены, а стрелки открыты таким образом, чтобы всякий желающий мог пустить со своей станции сквозной поезд взад-вперед без особых переговоров или личного вмешательства в административную область другого.



Нежелательно, чтобы другие шагали через чьи-либо дома, стояли в открытых мостах, а в крайних случаях сшибали с ног или даже наступали на кого-либо из граждан. Порою это ведет к объяснениям, в которых потом приходится раскаиваться...



Итак, мы всегда делаем двойные города или, в крайней случае, один город с двумя кварталами - Красный Конец и Синий Конец. Мы весьма тщательно отмечаем границы между ними, у граждан же наших хватает настолько местного патриотизма, что они очень редко сбиваются с пути у той узенькой белой полоски, которая разграничивает их муниципальную верность...



По временам у нас происходят выборы мэра. Это что-то вроде очень бурной народной переписи и Красная партия неизменно берет верх. Правом голоса пользуются лишь граждане о двух ногах и, по крайней мере, одной руке, притом нелишенные способности стоять. Голосующие могут также подавать свой голос, сидя верхом па коне; бойскауты, женщины и дети не пользуются правом голоса, хотя там и происходит усиленная агитация к устранению этой несправедливости. Зулусы и лица, производящие впечатление иностранцев, как, напр., индусская кавалерия и краснокожие индейцы, также лишены этого права. То же самое можно сказать и о лошадях и верблюдах без всадников; ну, а слон никогда и не добивался этой привилегии, да, повидимому, и не желает ее: он влияет на общественное мнение и так совершенно достаточно - уже одним кивком головы...



Мы построили, а я сфотографировал один из наших городов, чтобы нагляднее показать увлекательность этой игры.


Общий вид города - гостиница и торговые ряды Синего Конца

"Красный Конец" будет справа от читателя и занимает собою большую часть холма, на котором стоит город, тенистый зоологический сад, ратуша, железнодорожный туннель через холм, музей - церковь и лавка. В "Синем Конце" имеется железнодорожная станция, четыре или пять лавок, множество домов, трактир и примыкающая к станции тростниковая ферма. Граница, начертанная мною, как верховным владыкой (который в одно и то же время делает холмы и туннели и заставляет произрастать деревья!), беспорядочно вьется между двумя лавками возле собора, обходит его сбоку прямо на ратушу и идет далее между тростниковой фермой и плацом для стрельбы.



О природе холмов я уже говорил выше, и на этот раз у нас не было озер или другой какой придающей красу воды. Однако последнее очень не трудно сделать при помощи куска стекла (напр., из стеклянной крышки какого-либо ящичка), положенного на серебряную бумагу. Такую воду очень легко правдоподобно населить так широко распространенными ныне целлулоидными тюленями, лебедями и утками. Бумажные рыбы находятся под поверхностью и могут быть рассматриваемы любопытными. Разумеется, большая часть веселья в этой игре зависит от остроумной комбинации различных предметов. И это непременное условие, иначе все дело у вас быстро превратится в бессмысленное скопление неудачных замыслов.




Железнодорожная станция Синего Конца



Я снял две фотографии - правой и левой части этого превосходного города. Для осмотра его главных видов я позаимствую, пожалуй, обычный стиль путеводителей: начну с железнодорожной станции. На довольно близком расстоянии я снял с нее большую фотографию, представляющую для входящего посетителя разнообразную и занимательную картину. Там и сям снуют носильщики (из коробки с носильщиками!) с тележками и ручным багажом. Некоторые из наших черезчур малочисленных статских расхаживают по платформе; особенно обращают на себя внимание два джентльмена, леди и маленький, но проказливый ребенок; тут же и деревянный матрос (ценою в 1 пенни!), заплетающий ногами в таком неприлично-пьяном виде, какого теперь, по счастью, встретишь не часто. Две храбрые собаки с молчаливым презрением взирают на его оброшенность. Скамья, возле которой он пошатывается,- часть какой-то сломанной игрушки, о происхождении которой я давно уже забыл; подобный же обломок и станционные часы, равно как и металлический столб, на котором написано название станции. Мы находим, таким образом, что многие игрушки становятся пригодными лишь тогда, когда уже отчасти поломаны...



Заборы в конце платформ не что иное, как куски дерева из игры в "Матадор",- той великолепной и поучительной игры, которая, если не ошибаюсь, явилась к нам из Венгрии, и медленно, но прочно завоевала симпатии английских детей. Тут же,- и это я говорю с сожалением,- красуется и крикливое объявление о "Краске для волос" Джаба, с распущенными волосами (на фотографии волосы не вышли вполне ясно). Сделано это Уэллсом-старшим, очевидно, самим роком предназначенным стать писателем реклам для ближайшего поколения. Из своего скудного досуга он тратит немало времени на выдумку и рисование реклам о воображаемых продуктах. Оставляя в стороне много веселого, прекрасного и благородного в жизни, он увлекается изучением и подражанием литературе заборов и киосков. Вместе с братом своим он издает газету, почти всецело посвященную этим докучливым воззваниям. Обратите также внимание на плакат над входом в туннель, навязывающий мыло Джинкса проезжающим путешественникам. Продолговатый предмет на плакате представляет, несомненно, плитку этого зловредного навязываемого продукта. Над зоологическим садом красуется надпись: Зоо, за вход 1 пенни нельзя умолчать и о вывеске зеленщика - нарисованная капуста с надписью: Купи ее... В этом отношении Уэллс-младший больше напоминает Совет Лондонского Графства и предпочитает обнаженные стены. Надеюсь, вы сможете прочитать его заявление над трактиром: "5 фунтов штрафа с того, кто приклеит сюда объявление".



"Возвращаясь со станции",- как гласит путеводитель,- и еще раз взглянув на пасажиров, ожидавших права объехать круг на открытой платформе, а также "обратив внимание" на замечательные платформы, сделанные нами из досок в 9*4.1/2д. каждая, мы поворачиваем налево, к деревенской улице. Электрический омнибус (в менее прогрессивные времена это была одноконная больничная повозка) стоит в ожидании пассажиров, а по дороге к трактиру "Вишневое Дерево" вы замечаете двух нянюшек; у одной из них на руках ребенок с головой из пластилина. Хозяин трактира - небольшая комическая фигура из гипса; вывеска его прикреплена булавкой. Если судить по живости, с какой множество карабинеров устремляется к двери, то очевидно закуски здешние пользуются завидной репутацией... Кстати трактир, как и станция, и некоторые частные дома, крыты жесткой бумагой.



Эта бумага для крыш была одним из наших великих изобретений. Мы купили толстую жесткую бумагу и изрезали ее на нужные нам размеры. По окончании игры мы вкладывали эти крыши друг в дружку и клали на книжные полки. Сложенные таким образом крыши годятся и на следующий раз.



Продвигаясь по нашей дороге мимо "Вишневого Дерева", и удержавшись от искушения заглянуть туда, мы входим в торговый квартал. Товар в окнах ручной работы - из пластилина. Тут же мы видим мясо и окорока "м-ра Уодди", капусту и морковь "Тодд и братья", торговый дом "Джокиль и Ко". У нас правило: все лавочные сидельцы обязательно должны быть в белых колпаках. По улице взад-вперед снуют бойскауты, мимо гремит телега; большинство взрослого населения занято своими делами, а, идя по дороге, играет хор музыкантов, одетых в красное. Сравните эту оживленную картину с таинственностью моря и леса, скал и водоворота в предыдущей игре.



Далее идет огромная церковь или собор. Здание это - утрированная подделка под готический стиль; оно очень напоминает нам церковь, которую мы когда-то видели в пути вверх по Рейну, во время нашего кратковременного пребывания в Роттердаме. Одинокий скаут, помня заветы лорда Гальдэна, входит в высокий портал храма. Пройдя собор, мы попадаем в музей. Слово это - не пустая похвальба: музей заключает в себе образцы минералов, раковин,- тех самых больших раковин, которые мы находили на берегу в нашей предыдущей игре,- исполинские черепа вымерших кроликов, и кошек другие чудеса в этом роде. Второстепенные достопримечательности могут быть расположены на полу, едва видимые из окон.



"Теперь",- как говорит путеводитель,- мы возвращаемся по своим следам к магазинам и, свернув влево, поднимаемся под деревьями на террасовидный холм, на котором стоит ратуша. Это великолепное здание увенчано колоссальной статуей серны, работы венгерского мастера; оно двухэтажное с зубчатой крышей и склепом (вход направо, по лестнице), служащим для заточения преступников; тут же городская стража в костюмах старинных лейб-гвардейцев.


Холм ратуши. На заднем плане - зоосад

Заметьте красного попугая, сидящего на старинном зубце; он приручен, живет в зоологическом саду и принадлежит к тому виду, какойй мы уже наблюдали на нашем архипелаге. Посмотрите на кошку и собаку в дерущихся внизу. Спуск по просторной прямой лестнице ведет с откоса холма к "Синему Концу". Оба льва, лежащие по каждую сторону лестницы, сделаны из пластилина и исполнены таким могогранным художником, как Уэллс-старший, он же и мэр "Красного Конца". Вот и он сам. Фотограф попал в счастливую минуту в истории этого города, когда оба мэра беседовали на террасе перед дворцом. Уэллс-младший, мэр "Синего Конца", стоял на лестнице в костюме британского адмирала; Уэллс-старший (одетый всадником), верхом на коне, находился на площадке. Городская стража отдает им честь, а с холма множество музыкантов, одетых в синее (отчасти они скрыты деревьями), верхом на серых конях направляются к ним навстречу.



Пройдя мимо ратуши и повернув направо, мы выходим к зоологическому саду. Здесь нам попадаются двое из наших статских: джентльмен в черном, леди и большой бойскаут,- вероятно, их сын. Мы входим в сад, оберегаемый бородатым привратником, и сразу нам бросается в глаза музыкальное выступление трех собак, исполняющих, как сказал бы путеводитель,- "нежную музыку". Ни в одном из кварталов города нет, кажется, и отдаленного запрета относительно употребления музыкальных инструментов. Да, это не место для укрепления нервов...



В саду содержатся неизбежные слоны, верблюды (которых мы разводим, почему их и имеется достаточное количество), сидячий медведь, доставленный из пещер предыдущей игры, козлы из тех же мест,- теперь они приручены и свободно бегают по саду,- неописуемо неуклюжие слоны-карлики и другие редкие животные. Сторожа носят форму, напоминающую одеяние железнодорожных сторожей и носильщиков. Мы блуждаем по саду, возвращаемся обратно, спускаемся с холма близ оружейной школы, где виднеются солдаты, стреляющие в цель, проходим через огороженное место старой тростниковой фермы и, таким образом, возвращаемся к железнодорожной станции, чрезвычайно удовлетворенные всем виденным и почти одинакового мнения о достоинствах и привлекательности каждого из городских кварталов.


Стрелковая школа. На заднем плане - парад в честь двух мэров

Заводной поезд с шумом подходит к станции. Мы занимаем места, кто-нибудь гудит или свистит за паровоз (который этого не может сделать), поезд вздрагивает, и мы "посылаем долгое, полное сожаления "прости" цветущему и веселому городу Серн"...



Теперь вы видите, как и в каком духе мы устраиваем каши города. Нужно только немного фантазии, чтобы на сотню ладов дополнять и видоизменять этот план. Вы можете устроить картинные галереи - большая забава для маленьких мальчиков, умеющих рисовать; можно понастроить фабрик или разбить цветник,- что так сильно занимает умненьких маленьких девочек; ратуша может быть заменена укрепленным замком. А еще можно поставить весь город на доски и превратить его в Венецию с пароходами и лодками по каналам и перекинутыми через последние мостами. У нас бывали очень приличные пароходы из картона, с плоскими днищами; имелась и гавань, и пароходы отплывали к отдаленным комнатам и даже в сад, возвращаясь оттуда с самыми замечательными грузами, как, напр., с лесом - кипами нарезанных стеблей настурций... Затем мы складывали их в мешки из перчаточных пальцев; было у нас и множество игрушечных кранов для подъема тяжестей. Однажды, под впечатлением такой игры, мы отправились осматривать доки, и нам показались они совершенно такими же, как наша игрушечная гавань, лишь увеличенная во много раз.



Разумеется, самая расстановка города - уже половина игры. Далее вы придумываете уже различпые приключения. Когда я захотел сфотографировать подробную обстановку для иллюстрации этого рассказа, я принял большее участие в устройстве, чем я это обыкновенно делал. Надо было добиться цельности картины, выделить задний план, удалить некоторые деревья, не давать одному предмету заслонять другой и т.д. в том же роде. Когда фотографирование было кончено, дело пошло более естественным ходом. Я ушел из классной комнаты. Когда я снова вернулся туда, то увидал, что группа карабинеров, устремившаяся в трактир, получила нагоняй, круто повернула назад и беглым шагом стройно и мрачно направлялась к железнодорожной станции. Слон убежал из зоологического сада в "Синий Конец" и важно выступал в сопровождении военного патруля.



Первоначально разбросанные скауты дефилировали рядами. Уэллс-старший разрушал магазин "Джокиль и Ко", а возле поворота строил железнодорожная станция "Красного Конца". Товары из "Джокиль и Ко" очутились в руках соседних лавочников. Далее, церемониал в ратуше кончился, и стража удалилась. Ко всему этому стрельбище снесли и ветка городской железной дороги убегала в гору к подъезду ратуши, а оттуда - в зоологический сад. Это было еще только начало нового периода в деле передвижения, начало железнодорой горячки. Возникло множество остановочных пунктов простого устройства. Уже начали делать массу проездных билетов таких размеров, что пассажиры могли просовывать головы в середину и носить их так, как носит мексиканец свое покрывало.




Затем артиллерийская батарея повернула на Высокую улицу, где шел разговор об укреплениях - вдруг дикие индейцы пустились бы через равнины налево и напали на город!

Так пойдет дело до уборки в пятницу вечером. Тогда мы срываем крыши и засовываем их посреди книг, осторожно возвращаем заводные паровозы в ящики,- ведь паровозы такая хрупкая вещь!- солдатиков, статских и животных водворяем в подобающие им места, снова сжигаем деревья,- на сей раз это уж душистые лавры... И все радости, печали, соперничество и успехи "Красного" и "Синего Конца" исчезают, как исчезли Карфаген и Ниневия, империи Ацтеков и Римская, искусства Этрурии и дворцы Крита, замыслы и затеи бесчисленных мириад живших когда-то детей... Быть может, все это и оставляет после себя какой-нибудь след, распространившись в сознании людей, а, может быть, остается лишь одно умирающее воспоминание...